Россия или Московия? Геополитическое измерение истории России

Вот такой крутой и неожиданный и нелогичный разворот. С одной стороны, Сталин и его меньшинство сторонников в ЦК запускает процесс демократизации страны и прекращение репрессий, принимает ряд серьезных мер по реабилитации ранее осужденных и лишенных прав, а в результате обсуждения принимаются решения усиливающие репрессии и без суда и следствия тысячи людей приговариваются к расстрелу и высылке в места отдаленные. Причем списки «виновных» требуется представить уже через пять дней. Явно это был антисталинский сговор, призванный отменить все демократические решения и дискредитировать всю политику единения народа в условиях приближающейся войны. Партийные бароны показали свою силу и реальную власть партократии. ЦК партии разрушил ростки демократического обновления страны и установления правовых норм в обществе и государстве и выступил одномоментно в трех ипостасях – следствия, обвинения и суда. А состоявшаяся вслед за Пленумом ЦК партии сессия ЦИК СССР (Центральный исполнительный комитет советов) единогласно утвердила «Положение о выборах в Верховный Совет СССР». Т. е. избирательная система, предложенная группой Сталина, стала законом. Властная система страны встала «в раскорячку». Есть закон о выборах, но параллельно запущен скорый механизм уничтожения всех, кто попытается его исполнять. Естественно, наиболее ретивые первые секретари партийных обкомов и крайкомов тут же приступили к реализации демонтажа закона о выборах. Одним из наиболее ретивых оказался Н. С. Хрущев, руководивший московской парторганизацией. Выступая на партактиве 4 июля 1937 года своей организации, он восклицал: «Каждый партийный и непартийный большевик должен помнить, что враги народа, подонки эксплуататорских классов – японо-германские фашистские агенты, троцкисты, зиновьевцы, правые, – эти шпионы, диверсанты и убийцы, будут всячески использовать выборы для своих враждебных контрреволюционных целей… Разоблачение, выкорчевывание и разгром всех врагов народа является важнейшим условием успешного проведения выборов в советы, осуществления Сталинской конституции и дальнейшего победоносного продвижения нашей страны к коммунизму»[264]. Никита поставил в качестве главной задачи подготовки к выборам массовые репрессии и указал по каким пунктам обвинения расстреливать «врагов». А 7 июля 1937 года, то есть на следующий день после опубликования речи Хрущева, Я. А. Яковлев на сессии ЦИК, представляя проект Положения о выборах, говорил о том, как обеспечивается всеобщее, равное и прямое избирательное право, тайное голосование, как выдвигать своих кандидатов и т. д. Но в это самое время уже потоком шли списки приговоренных к расстрелу и высылке. Больше всех предлагал расстрелять Н. С. Хрущев – 8 500 человек, выслать и репрессировать – 32 850 москвичей. Старались не отстать и другие партийные секретари, но мы отметим тех, кто поступал разумно и гуманно – их было явное меньшинство: Молдавская ССР – 11 на расстрел и 248 – на высылку; Карельская АССР – 12 и 74 соответственно; Удмуртская АССР – 63 и 423; Крымская АССР – 143 и 1383. Видимо, это были люди, на которых уже были заведены уголовные дела или вынесены судебные решения, и пришлось только бандита и убийцу переквалифицировать в троцкиста или зиновьевца. А кого-то объявить шпионом. Несколько позже Хрущев обратился к Сталину с просьбой увеличить (почти на 3 тыс. человек) квоту на расстрел. Сталин ответил в сердцах: «Уймись, дурак». Вот такой культ личности Сталина. Состоялся и приказ наркома внутренних дел Ежова, где были такие строки: «Приказываю: с 5 августа 1937 года во всех республиках, краях и областях начать операцию по репрессированию…». Завершить операцию следовало к 5 – 15 декабря 1937 года. Расстреливались не только рядовые граждане, но и партийные руководители. Уже в июле 1937 года были арестованы и расстреляны 7 секретарей обкомов и крайкомов, не замеченные в связях ни с Троцким, ни с Зиновьевым, но являвшиеся профессиональными партийными работниками. Сталин потерпел серьезное политическое поражение. Но не сломался. Ему ничего другого не оставалось как «зажечь встречный пал» – запустить процесс репрессий против тех, кто их развязал. Но альтернативные выборы так и не состоялись. 10 октября 1937 года в преддверии Пленума ЦК партии состоялось заседание Политбюро ЦК. В. Молотов внес концепцию выборов в первоначальном виде. В ходе обсуждения (протокол не сохранился, вероятно, был позднее уничтожен) напротив положения об альтернативных выборах появилась в скобках приписка (не обязательно). Обсуждение было бурным, судя по тому, что Пленум был отложен на сутки. Пленум ЦК утвердил это «не обязательно». Сталин проиграл, и в Политбюро (в составе 9 членов) его поддержали, по мнению Ю. Н. Жукова, лишь Молотов, Андреев и Калинин. Против выступили Ворошилов, Каганович, Косиор, Чубарь, Микоян, который и на Пленуме так же голосовал против, но сумел сохранить свой пост секретаря ЦК, лишившись приставки «генеральный» и до мая 1941 года никаких (кроме общественных) других должностей не занимал, не был членом правительства, ни, тем более, главнокомандующим вооруженными силами. Но, как представляется автору, после расстрела Ежова, новый нарком НКВД Л. Берия (возможно, не без желания И. В. Сталина) со многими «активистами» выкорчевывания «врагов народа и иностранных шпионов» рассчитался. Жаль, не со всеми, а с Хрущевым надо было бы в первую очередь.