Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Неолиберальная система больнее всего бьёт слабых и бедных. Если учесть, что в РФ из 140 млн 60 % — это пенсионеры, дети и инвалиды (данные газеты «Труд»), то совершенно ясно, что огромный социальный пласт автоматически отсекается от общественного пирога. В 2007 г. зафиксирован самый низкий уровень пенсий с момента выхода Закона о государственных пенсиях. Если в РСФСР в 1990 г. (т. е. в советские времена) коэффициент замещения зарплаты пенсией составлял 55 %, то в РФ в 2007 г. — 26 % — и ни в чём себе не отказывай, выживай на пенсию, которая ниже прожиточного уровня, который и так искусственно занижен до 60 руб. в день, короче — die hard.

На другом возрастном «конце» среди лиц, моложе 18 лет, — 4,8 млн больных-хроников, 4 млн беспризорников, 2,4 млн умственно отсталых, неспособных окончить школу. Неудивительно, что по индексу человеческого развития РФ съехала с 60-го места в 2000 г. на 65-е в 2006 г. (СССР в 1990 г. занимал 32-е место); по уровню здравоохранения РФ скатилась на 125-е место; рушатся наука, образование, армия (три последние сферы имеют непосредственное отношение к формированию национально ориентированной элиты). И это на фоне стремительного роста, во-первых, числа миллиардеров — 34 в 2006 г. по сравнению с 25 в 2005 г.; во-вторых, запасов стабфонда, которые обогащают верхушку РФ и целые сегменты мирового капиталистического класса. И богатство сильных мира сего будет расти.

Что касается слабых мира сего, то в РФ на ближайшей повестке дня (2008–2010) — повышение тарифов на коммунальные услуги на 20 % в год, стоимости электроэнергии — на 14–18 %, на газ — на 25–27 %, на проезд по железной дороге — на 12–14 %, при этом обещание роста зарплаты — на 8–10 % (без учёта инфляции!).

Кто-то может сказать: но есть и действия властей, противоположные неолиберальной приватизации — национализация. Однако не всё то золото, что блестит. Да, действительно, «государственный» «Газпром» купил у Р. Абрамовича пакет акций «Сибнефти», прошло ещё несколько сделок такого типа. При этом, однако, государство покупает «пакеты» по намного более высокой цене, чем та, по которой оно продавало их частным лицам (так, в 1995 г. контрольный пакет акций «Сибнефти» был продан государством за 100 млн долл., а выкуплен почти десять лет спустя за 13 млрд долл.). Разница становится государственным долгом, который дополнительным бременем ложится на население (косвенная эксплуатация), а корпорация и чиновники кладут деньги в карман. Ничего общего с реальной национализацией это не имеет, перед нами превращённая, скрытая форма неолиберальной приватизации, которую должны оплатить лохи, причём дважды.

Удивительно вот что: люди, занимающиеся бизнесом, неспособны спроецировать на общество один из базовых принципов функционирования любой компании или корпорации. Как заметил в книге «Как быть крысой» Й. Сгрийверс, служащие никогда не будут лояльны компании, «существующей лишь для того, чтобы обогатить её владельцев». То же и с обществом. Разве будут ощущать люди не то что лояльность, а просто какую-то связь с властью, которая существует для самообогащения, причём за счёт обеднения основной массы населения? И социальная база у такой власти будет сужаться, чему в немалой степени способствуют процессы социальной дезинтеграции.

Идущие по нарастающей неолиберальные реформы не позволяют сформироваться среднему слою («классу»), размывают социальную середину, разрушают и разлагают нижнюю часть общества; таким образом, идёт разложение не только верхов, но также середины и низов — общее разложение и деморализация социума, чему в немалой степени способствуют телевидение и «жёлтая пресса».

Моральный кризис постсоветского общества в 2007 г. выражен более отчётливо, чем, например, в 1997 г. И кризис этот, безусловно, отражает кризис социальный. Похоже, что в ходе и посредством этого кризиса формируется новый тип общества. Какой — пока сказать трудно, есть удачная метафора — «общество либерпанка». В любом случае, сегодня процессы социального распада обгоняют процессы социальной организации. Так уже было в истории России в начале XX в., когда большевики сделали нестандартный ход — не стали обуздывать дезорганизацию, оседлали её, довели, ускорив, до логического конца, а потом начали создавать свою организацию. Правда, советский социум строился не в условиях глобализации. Впрочем, и последней вечность вовсе не гарантирована.

VI