Россия никогда не сдавалась

Владимир Соловьев: Зарплата? Спасибо. Оказывается, нам еще и зарплату платят? Не интересно.

Владимир Мединский: Ну, это лирика, на самом деле это лирика. Действительно, страна уделяет огромное внимание культуре. В чем проблема была? В условиях постоянно ограниченного бюджета сформировалась система глобального кадрового кризиса в культуре. Есть звезды, я бы сказал даже, мегазвезды, это руководители наших крупнейших учреждений, театров, музеев. Это лидеры мировой культуры. Даже сейчас со средним звеном есть проблемы. Просто не хватает, потому что мало денег, низкие зарплаты. А молодежи нет вообще. Ну как можно было привлечь молодежь на работу в Ленинскую библиотеку, если всего лишь год назад средняя зарплата в Ленинской библиотеке, лучшей, главной библиотеке страны составляла 20 тысяч рублей. Это для Москвы. Это значит, что зарплата молодого специалиста, приходящего туда после Историко-архивного института, будет 11 тысяч рублей или 12. При этом зарплата в районной библиотеке города Москвы — 35. Тут же. А Ленинская, по идее, — это вершина карьеры для библиотекаря. Перейти в Ленинку — через городскую и прочие. Немного усилий — и спустя год, сейчас, средняя зарплата в Ленинской сильно выше 40. Просто надо считать деньги. И я абсолютно убежден, что мы должны даже в Москве добиться того, чтобы переход из районного учреждения наверх, в федерацию — в Эрмитаж, Пушкинский музей, в Третьяковку, — был не только элементом престижа. Там, конечно, очень интересно работать, и многие ради интереса только работают в том же Пушкинском, при очень низких зарплатах до недавнего времени. Но это было элементом естественного конкурентного карьерного роста молодого специалиста.

Владимир Соловьев: Мне тут на вас жаловались, сказали: вы ретроград и ничего не понимаете в скрипках. Ничего. Что это за печальная история?

Владимир Мединский: Без комментариев. Не буду.

Владимир Соловьев: Тогда я вынужден буду…

Владимир Мединский: Я скажу так. У нас министерство культуры политически курирует систему детских музыкальных школ. Сейчас они называются детские школы искусств, поскольку там объединено много всего, не только музыкальное, но и художественное образование, и другие направления. Это уникальное преимущество, оставленное нам Советским Союзом. Уникальное. Я приведу один факт, насколько выгодно государству финансировать систему детских школ искусств. Знаете, в колониях для малолетних преступников доля попавших туда учившихся в музыкальной школе находится на уровне статистической погрешности. Вообще. А теперь представьте, что нам выгоднее — содержать музыкальную школу или содержать колонию для малолетних преступников? Я не знаю, чем это объяснить, но это так. И конечно, огромные проблемы с инструментами. Поэтому вот туда инструменты покупать надо. И много.

Владимир Соловьев: Я поясню зрителям. Владимир Ростиславович человек скромный. К нему обратился один очень уважаемый человек с требованием, чтобы государство выделило сумасшедшие деньги, мы говорим о десятках миллионов долларов, — на покупку четырех замечательных скрипок Страдивари. И когда министр вежливо заметил, что лучше бы это делать не на государственные деньги, а на деньги частных спонсоров, гражданин был возмущен, пошел жаловаться. Но суть-то другая. Думать надо о культуре, а не только о возможности…

Владимир Мединский: На самом деле, здорово, что у нас есть музыкальный Государственный музей Гнесиных, где находится фантастическая коллекция редких и древних инструментов, бесценная абсолютно. Кстати, звезда может взять оттуда, поиграть, потом вернуть. И конечно, здорово, когда в стране аккумулируются… Они бесценны, и они только дорожают. Но, на мой взгляд, есть другие приоритеты. И главная цель министерства, которое отвечает все-таки за культурную политику, это определять приоритеты финансирования. У нас не настолько много денег, чтобы мы с одной стороны размазывали их тонким слоем по пирогу, а с другой стороны, удовлетворяли пусть и правильные, но иногда, может быть, не самые своевременные амбиции даже самых великих и самых гениальных людей.