Россия перед вторым пришествием

Скит наш запустеет, и в нем будут жить одни кошки. На вопрос мой: в каком смысле должно понимать — в прямом или иносказательном, о. Илларион сказал, что не знает» ¹⁵.

Иеросхимонах Анатолий Младший (Потапов, t 30 июля 1922) Оптинский в феврале 1917 г.: «Будет шторм. И русский корабль будет разбит. Но ведь и на щепках и обломках люди спасаются. И все же не все погибнут. Надо молиться, надо всем каяться и молиться горячо. А что после шторма бывает? После шторма бывает штиль. Но ух® корабля того нет, разбит, погиб, погибло все!» ¹⁶

Иеромонах Нектарий (Тихонов, f29 апреля 1928) Оптинский ^{127 128} (1909): «Пока старчество еще держится в Оптиной, заветы его будут исполняться. Вот, когда запечатают старческие хибарки, повесят замки на их двери, ну, тогда... всего ожидать будет можно, а теперь «не у прииде время» ¹⁷.

Немногие из предреволюционной братии Оптиной Пустыни понимали юродство о. Нектария, знавшего, по его признанию, еще в 1913 г. и о гонениях на Церковь, и о судьбе Оптиной: то он ходил полуодетый, обутый на одну ногу, то, собрав в келлии обломки стекол и камешки, заявлял: «Это мой музей»... Все сбылось: и нищенская одежда у насельников, и музей.

Между февралем и октябрем 1917 г.: «Вот, теперь, я скажу, что скоро будет духовный книжный голод. Не достанешь духовной книги. <...> Наступает время молитв. Во время работы говори Иисусову молитву. Сначала губами, потом умом, а наконец она сама перейдет в сердце ...»^,в"

«Летом (1923 г. — Сост.) Дедушка (о. Нектарий — Сост.) говорил, что церкви на время откроют, но через 5 лет все церкви закроют. Первое сбылось у нас, так, что мы наслаждаемся чудным церковным пением» ¹⁹.

Иеромонах Оптиной Пустыни о. С. (3 июля 1909): «Пишут мне со старого Афона: наступают скоро 1913-1920 годы. В эти годы произойдут грозные и небывалые доселе на земле события, когда сами стихии изменятся и законы времени поколеблятся. Поистине люди придут в такое дерзкое безумие против Создателя своего и Бога, что время не выдержит и побежит: день будет вращаться, как час, неделя, как день и годы, как месяцы, ибо лукавство человеческое сделало то, что и стихии стали напрягаться и спешить, чтобы скорее окончить прореченное Богом число для восьмого числа веков. Наступило время сына погибели антихриста»²⁰.

Блаженный Николай (Ивансон) и Лавры предсказывал (1907), что «Царя не будет и что Сергиева Лавра будет закрыта и всех монахов разгонят и будут они жить по частным квартирам» ^п.

Иеромонах Аристоклий Афонский (в передаче матушки Варвары (Цветковой) 6.3.1917): «Батюшка тогда сказал, между прочим, что теперь начался суд Божий над живыми и не останется ни одной страны на земле, ни одного человека, которого это не коснется. Началось в России, а потом дальше. Ничего утешительного он не сказал, только все время мне говорил: Только не бойся ничего, не бойся. Господь будет являть Свою чудесную милость» ²⁴.

Протопресвитер Александр Киселев: «25 октября 1917 года случилось самое страшное и самое ужасное, что только может случиться с людьми: казалось, что прекратилось заступничество Пресвятой Богородицы — Господь оставил Россию и попустил мрачным силам сатаны завладеть нашим народом.

Но явленная в селе Коломенском 2 марта 1917 года, в самый день отречения Государя от престола, икона «Державной» Божией Матери — в порфире, пропитанной мученической русской кровью, с царской короной, сверкающей алмазами невинных русских слез, со скипетром и державою российских государей — ясно, без слов говорила сердцу и умным очам русского народа, что Владычица не только не ушла от нас, но приняла на Себя преемство Державы Российской и с нею тягчайшее бремя невидимой высшей власти с того момента, когда сама идея христианской власти была отвергнута во имя самовластия.

Символ этой иконы ясен! Его поняли все лучшие русские православные люди. Одним из первых его понял Святейший Патриарх Тихон: «Зову вас, — обратился он к народу, — возлюбленные чада Православной Церкви, зову вас с собой на страдания» ¹²⁹