Читаем Россия – Украина: забытые и искаженные страницы истории полностью

Но допустим даже самое худшее: что Киев подвергся сильнейшему разорению, что уцелевшие жители и прихожие люди возобновили его в весьма жалком виде (в конце XIX века М.С. Грушевский и представить себе не мог, что произойдёт в любимом им, Н.В. Гоголем, М.А. Булгаковым и многими другими писателями Киеве в начале XXI века – А. Г.), в сущности это не так важно, гораздо важнее вторая половина вопроса – о запустении Киевщины. Исторических оснований это положение имеет уже так мало, что едва ли и явилось бы когда-нибудь, если бы не давали к тому толчков соображения совершенно посторонние. Превращали Киевскую землю в пустыню (как и сегодня Юго-Восточную Украину – А. Г.) с двумя различными целями: одни – чтобы заселить её вместе с Волынью и Правобережною Украиною польскими колонистами и превратить в zdobycze pluga polskiego, другие – чтобы заселить её колонистами галицкими и волынскими и объяснить таким образом появление здесь малорусского языка, задатков которого в древнейший период тут будто бы не существовало (очень важное утверждение М.С. Грушевского – А. Г.). Писатели первой категории собственно и не считают нужным нисходить до исторических доказательств, а потому я не буду на них останавливаться. Что касается второго направления, то оно впервые, как известно, со всей резкостью и определённостью проявилось у Погодина. Исходя из положения, выставленного Срезневским, Лавровским, что в произведениях древней южнорусской письменности нет следов малорусского языка, покойный решил, что Киевская область или, по крайней мере область полян, первоначально была заселена великорусами, которые во время татарского нашествия выселились на северо-восток, а их место заняли малороссы, пришедшие из Карпат или Галиции и Волыни. В подтверждение того он ссылался на отсутствие великокняжеского эпоса у малороссов и великорусские будто бы характеры древних князей. Статья его вызвала оживлённую полемику; Максимович и Котляревский представили веские возражения против его гипотезы: первый подверг критике исторические и филологические доводы Погодина, второй – остальные доказательства его: об эпосе, княжьих характерах. Погодин был дилетант в филологии, и поэтому не трудно было отвергнуть его филологические доводы; но в недавнее время его гипотезу воскресил проф. Соболевский уже во всеоружии филологических знаний. В своих “Очерках из истории русского языка” (1884 г.), обозрев памятники “галицко-волынского наречия”, “которое было предком современного малорусского языка”, этот учёный пришёл к выводу, что памятники, имеющие особенности малорусские, не имеют никакого отношения ни к Киеву, ни к ближайшим к Киеву местам, что киевские памятники не имеют малорусских особенностей, и что древний киевский говор принадлежит к числу говоров великорусских.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
40 градусов в тени
40 градусов в тени

«40 градусов в тени» – автобиографический роман Юрия Гинзбурга.На пике своей карьеры герой, 50-летний доктор технических наук, профессор, специалист в области автомобилей и других самоходных машин, в начале 90-х переезжает из Челябинска в Израиль – своим ходом, на старенькой «Ауди-80», в сопровождении 16-летнего сына и чистопородного добермана. После многочисленных приключений в дороге он добирается до земли обетованной, где и испытывает на себе все «прелести» эмиграции высококвалифицированного интеллигентного человека с неподходящей для страны ассимиляции специальностью. Не желая, подобно многим своим собратьям, смириться с тотальной пролетаризацией советских эмигрантов, он открывает в Израиле ряд проектов, встречается со множеством людей, работает во многих странах Америки, Европы, Азии и Африки, и об этом ему тоже есть что рассказать!Обо всём этом – о жизни и карьере в СССР, о процессе эмиграции, об истинном лице Израиля, отлакированном в книгах отказников, о трансформации идеалов в реальность, о синдроме эмигранта, об особенностях работы в разных странах, о нестандартном и спорном выходе, который в конце концов находит герой романа, – и рассказывает автор своей книге.

Юрий Владимирович Гинзбург , Юрий Гинзбург

Биографии и Мемуары / Документальное