25 июля
(1570 года – А. Г.) на Красной площади поставлено было 18 виселиц и разложены разные орудия казни: печи, сковороды, острые железные когти (“кошки”), клещи, иглы, верёвки для перетирания тела пополам, котлы с кипящей водой, кнуты и пр. Народ, увидевши все эти приготовления, пришёл в ужас и бросился в беспамятстве бежать куда ни попало. Купцы побросали в отворенных лавках товар и деньги. Выехал царь с опричниками, за ними вели 300 человек, осуждённых на казнь в ужасающем виде от следов пытки; они едва держались на ногах. Площадь была совершенно пуста, как будто всё вымерло. Царю не понравилось это; царь разослал гонцов по всем улицам и велел кричать: “Идите без страха, никому ничего не будет, царь обещает всем милость”. Москвичи стали выползать, кто с чердака, кто из погреба, и сходиться на площадь. “Праведно ли я караю лютыми муками изменников? Отвечайте!” – закричал Иван народу. “Будь здоров и благополучен! – закричал народ. – Преступникам и злодеям достойная казнь!”. Тогда царь велел отобрать 180 человек и объявил, что дарует им жизнь по своей великой милости. Остальных всех казнили мучительными казнями…”
Уважаемый читатель, не напоминает ли это Вам известные политические процессы 30-х годов в Советском Союзе? Но, в отличие от предшественника, пытки и казни проходили, насколько известно автору, не публично, а тайно.
Однако вернёмся к источнику (С.492):
“…Русская земля, страдая от мучительства царя Ивана, терпела в то же время и от других причин: несколько лет сряду были неурожаи, свирепствовали заразительные болезни, повсюду была нищета, смертность, всеобщее уныние (“туга и скорбь в людях велия”). Ливонская война истощала силы и труд русского народа. Посошные люди, сгоняемые в Ливонию, погибали там от голода и мороза. Их высылали из далёких замосковских краёв с запасами, заставляли тянуть байдаки и лодки, а средств к содержанию не давали. Они бросали работу, разбегались по лесам и погибали. Толпы русских были насильно переселяемы в ливонские города на жительство, заменяя переведённых в московское государство немцев, и пропадали на новоселье от недостатка средств или от немецкого оружия. Народ русский проклинал ливонскую войну, и современник-летописец замечает по этому поводу, что через неё чужие города наполнялись русскими людьми, а свои пустели. К довершению всех бедствий, недоставало давнего бича русского народа – татарского нашествия; и это суждено было испытать русскому народу.