Россия в эпоху Петра Великого. Путеводитель путешественника во времени

Архиерей Федор, митрополит Сибирский и Тобольский, так писал князцу Катишовой волости Тихону Нахрачеву об управлении волостью и надзором за прозелитами: «1718 года июля 10 дня по указу великого государя и по приказу губернатора Сибири князя Матфея Петровича Гагарина и по нашему архиерейскому благословению велено тебе, Тихону Нахрачеву сыну, быть в своих юртах и волости Катишових и в инех князцом. И служить великому государю верно, в зборе ясачном радети, меж своими подручными смотрети, чтобы вси веру християнскую держали постоянно, а шайтанов бы отнюдь не держали, но единому небесному кланялися б Богу. Не как отец твои был двоедушен и государю своему неверен показался, за что принял казнь по делам. А тебе б служить великому государю лутше и своей волости ясашных знати, и их в распрях судити, и от всякого дурнаго дела внимати, и наказывать смотря по делу. А что будет тебе не знатно, о том ведение присылать и к губернаторской светлости. И им бы, твоей волости ясачным, тебе почитати и слушать как начальника своего. Да тебе ж смотреть, которые из их не в ясаку, и тех имена списав, подавать губернаторской светлости ведение, что б в ясаку не было убыли, но прибыль или замена за престарелых, которые за старостию не могут государева ясаку промыслять». Как видно, Феодор распоряжается зорко «смотрети, чтобы вси веру християнскую держали постоянно». Но, уделяя внимание духовным делам, не пренебрегать делами хозяйственными: бдительно следить за сбором ясачного налога.

Вопрос о насильственном крещении остается полемическим. Бытует мнение, что крещение язычников Сибири не обошлось без кровопролития. Считается, что в случаях активного сопротивления язычников в деле принимала участие местная администрация. Впрочем, здесь показательна позиция главного проводника Христова слова среди хантов и манси – митрополита Филофея (Феодора), который считал, что в пастырском ремесле не пристало прибегать к помощи ружья. Позиция вдохновителя и главного контролера этого процесса – схимонаха Феодора, призывавшего не расчехлять ружья, конечно, должна быть принята во внимание, но то, что пятая часть обращенного населения приняла слово Христово от меча, а не от креста, не подлежит сомнению. Кроме того, очевидно, что церковники пристально наблюдали за неофитами, чтобы пресечь рецидивы языческих обрядов.

Схимонах Феодор, в миру Филофей Лещинский (1650–1727), происходил из малороссийского дворянства. «Местом своего духовного рождения и воспитания» он считал Киево-Печерскую лавру. Рано овдовев, он стал монахом. Затем долгое время он был экономом лавры и наместником брянского Свенского монастыря. В 1702 году Петр Алексеевич приказал ему занять кафедру митрополита Сибирского и Тобольского. Филофей повиновался монаршей воле и почти 20 лет, с 1700 по 1719 гг. и с 1716 по 1721 гг., был главным церковным иерархом Сибирской епархии. Филофей просвещал, строил, крестил. Скончался в тюменском Троицком монастыре 31 мая 1727 года, где за 18 лет до этого, в 1709 году, стал схимником. Феодор был человеком очень сбалансированной жизненной позиции, посвятившим духовный путь целиком аскетике. Даже после кончины, для большего смирения плоти, он завещал захоронить его прах у врат Троицкого монастыря, чтобы идущие на молитву попирали его.

Доминантная роль Феодора не только в проповеди, крещении, но и в поддержании духовного порядка среди паствы неофитов очевидна и не подлежит спорам. Временами митрополиту приходилось вмешиваться в политику местных светских властей и останавливать поистине сюрреалистические вещи. Так, по инициативе судей надворного суда новокрещенные татары должны были быть проданы в рабство по ходатайству их прежних мусульманских хозяев, которые таким образом через судебные тяжбы решили остановить миссионерскую деятельность в Сибири. 2 февраля 1722 он пишет в Синод: «Татаре, которие без кабал жили и работали год по 15 и более у своих татар некрещених и отшед крестились, а теперь по челобитью татар некрещених судие надворние судят отдать татарам некрещенным, чтоб они попродали руским в холопство. А не лучше бы дать им, крещенним, землю и записать их в ясак государев?» Единственной силой, вставшей на защиту татар-прозелитов, стал митрополит Филофей. После смерти М. П. Гагарина участились случаи злоупотребления местных ясачных чиновников, воевод, а некоторые и вовсе предлагали проекты увеличения налогов с новоявленных христиан, даже собирались включить их в реестр подушной подати.