Россия в годы Первой мировой войны: экономическое положение, социальные процессы, политический кризис

Эти же вопросы неоднократно обсуждались на заседаниях думских либеральных фракций и партийных органов. Так, на заседании ЦК кадетской партии 19 августа 1915 г. Кокошкин проинформировал о том, что в Петрограде и Москве в общественных кругах активно обсуждается вопрос о кандидатурах главы кабинета, при этом называют имена А.И. Гучкова, Г.Е. Львова и А.В. Кривошеина, предлагают различные варианты обращений как к царю, так и Думе. По его мнению, «лучше уж пусть царь без посредников назначит министров» и вместе с тем нельзя игнорировать и Думу, ибо «только от нее могут министры получить полномочия, она и деньги ассигновать может». Кокошкин в качестве примера привел выступление В.А. Маклакова, который считал требование общественного министерства крайне опасным, ибо «люди, взявшие министерский пост, погибнут и дадут сигнал к выступлению улицы помимо легальных органов… Нужно, — говорил он, — оставить все как есть, поставить Кривошеина премьером, и общественные деятели могут быть там, как сведущие лица». «Собрание, — заявил Кокошкин, — было раздражено этой речью Маклакова»^{1672}. А.Р. Ледницкий также считал, что нельзя сразу делать «скачок» от министерства Горемыкина к министерству Львова, требуется промежуточный кабинет Кривошеина.

Однако Шаховской настаивал на том, что кадетское руководство должно поддержать решение московских общественных кругов о выдвижении кандидатуры кн. Г.Е. Львова в качестве главы «министерства общественного доверия». «Все теперь волнуется, все кипит, — отмечал Шаховской, — надо смело идти в самую гущу жизни, ни в чем не отрекаясь от самих себя; если мы не сделаем этого, другие займут место, которое по праву принадлежит нам»^{1673}. В ответ на страстный призыв Шаховского большинство членов кадетского ЦК проявило скепсис в отношении способности партии к решительным действиям. «Подойти к левым, — заявил Шингарев, — это значит пойти на социальные реформы, поддерживать же Львова — это значит отказаться от них. В Думе сейчас происходит равнение не по демократическим силам, а по умеренным, и именно с ними мы вступаем в блок»^{1674}. Прогрессивный блок становился для кадетского руководства, образно говоря, той «священной коровой», которую, во-первых, нельзя трогать ни при каких обстоятельствах, а во-вторых — приносить ей в жертву программные требования и моральную репутацию всей либеральной оппозиции.

После роспуска Думы 3 сентября 1915 г. конфликт либералов с правительством вступил в новую фазу и превратился, по словам Милюкова, в «открытый разрыв». Однако, продолжая оставаться в рамках концепции эволюционного общественного развития, либеральная оппозиция всячески стремилась направить назревающий в стране стихийный массовый взрыв в мирное парламентское русло. В ходе дебатов на заседаниях Прогрессивного блока и кадетского ЦК выявились три точки зрения. Подавляющее большинство Прогрессивного блока, включая Милюкова, на первых порах ограничивалось по преимуществу лозунгом «делового кабинета» (лишь в отдельных случаях прорывалось требование «министерства общественного доверия» из умеренных представителей оппозиции и либеральных бюрократов). Лозунг «делового кабинета», по мнению Милюкова, вполне мог быть приемлем и для верховной власти, ибо ни в коем случае не предусматривал какого-либо политического переворота и одновременно мог бы рассматриваться в качестве «ступеньки» к «министерству общественного доверия», а в перспективе и к «ответственному министерству».

Однако для более радикальных представителей Прогрессивного блока во главе с прогрессистами И.Н. Ефремовым и А.И. Коноваловым, имеющими тесные связи с московскими оппозиционными общественными кругами, лозунг «министерства общественного доверия» в данный момент казался уже недостаточным, и они настаивали на перехваченном у кадетов партийном лозунге «ответственного министерства». Этот лозунг, по мнению прогрессистов, более соответствовал требованиям момента и повышал шанс предотвратить стихийный революционный взрыв. И наконец, крайне незначительная часть сторонников Прогрессивного блока во главе с лидером октябристов А.И. Гучковым в общих, довольно смутных контурах стала вынашивать мысль о подготовке дворцового переворота.

Дебаты вокруг формул разного типа министерств («делового кабинета», «министерства общественного доверия», «ответственного министерства»), обсуждение списков различных составов будущего правительства, муссирование идеи дворцового переворота, а также попытки направить депутации и адреса царю стали структурными элементами либерального общественного сознания и оппозиционного движения вплоть до Февральской революции 1917 г.