Россiя въ концлагере

Шацъ въ Москвe, въ "центрe" -- у себя дома, она тамъ свой человeкъ, у нея тамъ всякiе "свои ребята" -- и Кацы, и Пацы, и Ваньки, и Петьки -- по существу такiе же "корешки", какъ любая банда сельсовeтскихъ активистовъ, коллективно пропивающихъ госспиртовскую водку, кулацкую свинью и колхозныя "заготовки". Для этого центра всe эти Якименки, Видеманы и прочiе -- только уeздные держиморды, выскочки, пытающiеся всякими правдами и неправдами оттeснить ихъ, "старую гвардiю", отъ призрака власти, отъ начальственныхъ командировокъ по всему лицу земли русской, и не брезгающiе при этомъ рeшительно никакими средствами. Правда, насчетъ средствъ -- и "старая гвардiя" тоже не брезгуетъ. При данной комбинацiи обстоятельствъ средствами придется не побрезговать и мнe: что тамъ ни говорить, а литературная обработка фразы тов. Шацъ о близости къ вождямъ -- къ числу особо джентльменскихъ прiемовъ борьбы не принадлежитъ. Оно, конечно, съ волками жить, по волчьи выть -- но только въ Совeтской Россiи можно понять настоящую тоску по настоящему человeческому языку, вмeсто волчьяго воя -- то голоднаго, то разбойнаго...

Конечно, если у Якименки есть связи въ Москвe (а, видимо, -- есть, иначе, зачeмъ бы ему туда eхать), то онъ съ этимъ протоколомъ обратится не въ ГУЛАГ и даже не въ ГПУ, а въ какую-нибудь совершенно незамeтную извнe партiйную дыру. Въ составe этой партiйной дыры будутъ сидeть какiе-то Ваньки и Петьки, среди которыхъ у Якименко -- свой человeкъ. Кто-то изъ Ванекъ вхожъ въ московскiй комитетъ партiи, кто-то -- въ контрольную партiйную комиссiю (ЦКК), кто-то, допустимъ, имeетъ какой-то блатъ, напримeръ, у товарища Землячки. Тогда черезъ нeсколько дней въ соотвeтствующихъ инстанцiяхъ пойдутъ слухи: товарищъ Шацъ вела себя такъ-то -дискредитировала вождей. Вeроятно, будетъ сказано, что, занимаясь административными загибами, тов. Шацъ подкрeпляла свои загибы ссылками на интимную близость съ самимъ Сталинымъ. Вообще -- создается атмосфера, въ которой чуткiй носъ уловитъ: кто-то влiятельный собирается товарища Шацъ съeсть. Враги товарища Шацъ постараются эту атмосферу сгустить, нейтральные станутъ во враждебную позицiю, друзья -- если не очень близкiе -- умоютъ лапки и отойдутъ въ стороночку: какъ бы и меня вмeстe съ тов. Шацъ не съeли.

Да, конечно, Якименко имeетъ крупные шансы на побeду. {211} Помимо всего прочаго, онъ всегда спокоенъ, выдержанъ, и онъ, конечно, на много умнeе тов. Шацъ. А сверхъ всего этого, товарищъ Шацъ -- представительница той "старой гвардiи ленинизма", которую снизу подмываютъ волны молодой сволочи, а сверху организацiонно ликвидируетъ Сталинъ, подбирая себe кадры безтрепетныхъ "твердой души прохвостовъ". Тов. Шацъ -- только жалкая, истрепанная въ клочки, тeнь былой героики коммунизма. Якименко -представитель молодой сволочи, властной и жадной... Болeе или менeе толковая партiйная дыра, конечно, должна понять, что при такихъ обстоятельствахъ умнeе стать на сторону Якименки...

Я не зналъ, да такъ и не узналъ, какiя дeловыя столкновенiя возникли между тов. Шацъ и Якименкой до нашего пресловутаго засeданiя, -- въ сущности, это и не важно. Товарищъ Шацъ всeмъ своимъ существомъ, всeхъ своимъ видомъ говоритъ Якименкe: "я вотъ всю свою жизнь отдала мiровой революцiи, отдавай и ты". -- Якименко отвeчаетъ: "ну, и дура -- я буду отдавать чужiя, а не свою". Шацъ говоритъ: "я соратница самого Ленина". Якименко отвeчаетъ: "твой Ленинъ давно подохъ, да и тебe пора". Ну, и такъ далeе...

Изъ всей этой грызни между Шацами и Якименками можно, при извeстной настроенности, сдeлать такой выводъ, что вотъ, дескать, тов. Шацъ (кстати -и еврейка) это символъ мiровой революцiи, товарищъ же Якименко -- это молодая, возрождающаяся и нацiональная Россiя (кстати -- онъ русскiй или, точнeе, малороссъ), что Шацъ строила ГУЛАГ въ пользу мiровой революцiи, а Якименко истребляетъ мужика въ пользу нацiональнаго возрожденiя.