Россия в неволе

Кролян уже даже нервничать и беситься перестал – словились с ним ещё раз, установили ещё одну дорогу. К новому коню привязали кошки (убили пару кипятильников) – но как ни старались, не смогли зацепить оборванный груз. Что ещё только не вытворяли – гоняли коней на вытянутых в решку плинтусах, потом предложили Кроляну отпустить свой конец застрявшего коня и по новой дороге переправить нам:

– Офигительная идея! Офигительная! – радостно орал Кролян на трубе, более всего ему понравившаяся потому, что в таком случае с него – вся ответственность снималась. Дергали и за этот его конец с нашей стороны – ноль. Абсолютный ноль. И стало ясно, что пока не растает лед вокруг груза – ловить нечего. Тогда привязали к новому коню кольцо, и протянули через него кусок старого и по этой дороге стали точно к грузу доставлять мешки с солью – и бомбить вокруг него всё солью (предлагали и кипятком, но пожалели телефон) – последняя надежда, что быстро подтает, и пока никто не заберется на крышу – мы успеем вытянуть груз: вот он – видно, протяни руку (метров четыре-пять) – и забери… Но решка, но неволя, но дурацкая наша жизнь…

Инженерная мысль иссякла. Все устали. Амба завалился спать. Но отдохнуть было не суждено.

Пока шла битва за телефон, по другой дороге, идущей в больничку к тубикам – зашевелились их тубазидные головы…

От них приходит первая бестолковая и наглая малява: "Почему не выходите на цинки? Что за грёбань! Пробейте – проходила ли вчера ночью малява очень серьезного характера на Саню Н."

Репа, и так ошалевший от истории с телефоном – отписывает, что такая мулька не проходила. Все мульки за три дня точкуются – во сколько, откуда и куда идёт почта (во время шмона дорожник за точковку отвечает головой – или кабырься, или глотай…)

Через пять минут – новая маляка, с ещё более наглым приказом: "Срочно разбудить Амбалика. Выяснить, не проходила ли вчера, в ночь с 17-го на 18-е малява на Саню Г. или Гену С.? И загоните свою точковку для проверки. Дорожник Павлуха". Репа, ещё раз проглядев свою точковку, выясняет – действительно, была мулька на Саню Г. Видно, тубазидные головы что-то попутали (так оно впоследствии и оказалось) – и сами не помнят, на кого отправили свою охрененно важную мульку – то ли на Саню Н., то ли на Гену С. Репа, само терпение, так и отписывает, на что получает наставление закусившего удила Павлухи: "Предлагаю срочно разбудить Амбалика и выяснить этот вопрос. Иначе за эту грёбань вынужден буду отписать контроль на Ваню Кр. (ответственного по централу за дороги), и тогда будем разбираться до краёв. И вообще, достала эта грёбань…" – и перечисление обид от Павлухи ко всему миру, и к средоточию зла – нашей хате, с которой он имеет несчастье работать, самый офигительный в мире дорожник.

Репка осторожно толкает Амбалика за плечо. Тот, как был, так и упал поверх одеяла после неудачной операции с телефоном и ночным фейерверком. Несколько мгновений Амба просто ошалело слушает рассказ про Саню Г. и Гену С. Потом, чуть не убив Репку, поняв в чем дело, восклицает:

– Даже если эта тюрьма будет гореть – меня не будить! – и отворачивается к стенке.

# 12. Белые.

"Белые – смелые, черные – проворные…" Это в детских шахматах. В жизни – сложнее: белые и черные зачастую идут в одну сторону, правда с разными мотивами, звезда белых – с ослепительного венца русской царицы – Богородичная, у черных, хоть и тоже восьмиконечная – но всё же это Роза ветров, роза фарта, везения и бесконечных скитаний по четырём сторонам света.

Белые, в первую очередь не в силу цвета кожи, а по вере, по чистоте действий (на государственном стяге России стоят: черные – народ, опирающиеся на золотое – власть Царя, стоящего на белом – на вере) – новая элита, новая белая кость России – сила, наконец-то проявившая себя в борьбе (не с черными, и не с красными) с той мастью, цвет которой определить довольно непросто. Их масть и вера – поклонение Золотому тельцу, их путеводная звезда – шестиконечная, голубая (характерный для них цвет, возможно – основной). Они красятся под друзей народа, пряча свою барыжную масть, через разные партии и СМИ, расписывая свои благодеяния и акции (брошенные подачки нищему населению на "драку-собаку"), имеющие своих "учителей" и "святых" – от Ротшильдов, обманывавших правительства, до чекистов в кожанках и золотых цепях (переплавленных из украшений замученных девушек-дворянок) и Остапов Бендеров, и Абрамовичей и Дерипасок. Как хамелеоны, то замирая, то продвигаясь вновь к своей конечной цели – беспощадному разгрому России, белой и великой, начавшемуся с убийства Белого Царя – и построению своей пирамиды, своего разрушенного пока храма, на верху которого – место наиболее преуспевших в поклонении Тельцу, место для самых отъявленных, беспринципнейших, жестоковыйных, наглых представителей их клоповника.