Россия в Первой Мировой. Великая забытая война

Судя по немецким источникам, так и смотрел Гинденбург на роль Новогеоргиевска, почему и предпринял его осаду. Не явствует ли отсюда, что более длительное сопротивление этой «сильной крепости» могло бы надолго отсрочить в 1915 году форсирование немцами Нарева и тем значительно облегчить последующий отход наших армий западного фронта на линию Брест — Белосток, которая, может быть, была бы сохранена, и не потребовалось бы дальнейшего отхода, если бы неманские крепости Ковно и Гродно исполнили свое назначение.

Что касается до крепостей Ковно и Гродно, то, конечно, они призваны были играть при любом стратегическом плане существенную роль, служа опорными пунктами на флангах средненеманского рубежа, заслонявшего собой тыл и сообщение западного фронта. Так и смотрели, судя по немецким источникам, на эти крепости германцы, но, вероятно, не были точно осведомлены о состоянии их обороноспособности.

Ковнобыла крепостью совершенно устарелой, усиленной лишь рядами передовых позиций, устроенных во время войны там, где собственно должна была пролегать главная крепостная позиция с долговременными фортами. Комендант ее, ген. Григорьев, еще в мирное время зарекомендовал себя как неспособнейший генерал и руководитель обороны.

Гроднокак крепость задумана и проектирована была широко, как маневренная крепость тет-до-пон на Немане, но лишь за год до войны начата постройкой; в ней не было ни надлежащего вооружения, ни гарнизона, и ни в каком смысле крепостью в 1914 году считаться не могла, хотя так называлась и имела коменданта.

Тем не менее Гинденбург, задумав окончательно уничтожить уже надорванную 10-ю армию — оплот прав. фланга нашего общего стратегического фронта и заслон на путях к Петербургу, и опасаясь, что она найдет надежную опору в Немане и неманских крепостях, предпринял средствами 8-й армии ген. Белова, охват ее с севера через Лифляндию. Это заставило протянуть наш фронт до моря и еще более растянуть в кордон корпуса. Сравнительно слабое сопротивление, встреченное германцами, и явная деморализация войск 10-й армии, измена полк. Мясоедова и растерянность и неумелое управление этой армии, растерянность, в известной мере распространившаяся и до Верховн. командования, которому одновременно желалось идти на Будапешт за Карпаты, и на Берлин через Бреславль и Краков, и вытеснить немцев из Восточной Пруссии, — все эти обстоятельства побудили Гинденбурга, в сущности, демонстративную операцию обратить в решительную, и обе крепости были позорно эвакуированы после боев на доступах к их долговременным позициям. Ковно была брошена комендантом и ее штабом, а Гродно эвакуирована по приказу свыше.

Как тут выудить из хаоса положений, замыслов и намерений трех препирающихся и разноголосых штабов фронтов, с придачей 4-го штаба Верховного главнокомандующего, и при наличии неспособности к маневрированию командармов роль, какую могли бы сыграть и сыграли крепости на русском фронте?

М. Бонч-Бруевич в своей книге «Потеря нами Галиции в 1915 г.» (Труды Военно-исторической комиссии) приходит к справедливому заключительному выводу: «Уроки 1915 года на юге и на севере не должны оставаться для нас без последствий; надлежит твердо усвоить раз и навсегда, что не может быть войны без общей цели, без ясного представления и определенной постановки ее ближайшей задачи; не может быть ни одной операции без внутренней связи с ближайшей задачей войны, без замысла — по цели и направлению, проводимого полководцем в течение всей „подготовки“ операции и в течение всего периода ее „решения“».

Такова же печальная история и подготовки к войне возможных театров боевых действий в пограничных зонах России, — подготовки крепостей ее к обороне и использования их в течение самой войны.

Б. И. Доливо-Добровольский. Борьба на морях

Борьба на морях во время войны 1914–1918 гг. определялась в своей основе задачами и положением морских сил английского и германского флотов. Флоты остальных союзников разрешали задачи, хотя и очень серьезные, но скорее местного и временного характера. Сама политическая и военная подготовка к войне 1914–1918 гг. была в значительной мере обусловлена соперничеством в создании морских сил между Англией и Германией. За несколько недель до начала войны сэр Эдуард Грей в своей мидландской речи указывал, что существующий характер морских вооружений Англии и Германии сам по себе является угрозой миру и свидетельствует о возможном и близком возникновении кровавой борьбы. По его словам, в морской политике соревнования между Англией и Германией находится главный симптом приближающегося конца миру.

^{Английский флот (24 дредноута, 35 броненосцев, 18 броненосных крейсеров и свыше 100 других судов) на королевском смотру в Спитхеде летом 2014 г.}