Россия в Средней Азии. Завоевания и преобразования

По Корану закят не может взиматься с имущества, которое меньше года находилось у владельца. Но в Бухаре это крепко забыли и взимают при продаже, отмечал Логофет, одну овцу с сорока овец, с пяти верблюдов и один баран и т. д.[462] Закят тоже платили деньгами, причем стоимость барана устанавливал сборщик налогов.

Кроме вышеназванных главных налогов Логофет обнаружил ряд мелких:

«Ассия-пулы – сбор с мельниц и рисовых полей; танап-пулы – с фруктовых садов; закят-чекана – подать с лица, имеющего не менее 40 баранов; кош-пулы – первый весенний сбор с каждой пары рабочих волов; ярсара – второй осенний сбор с каждой пары волов; кафсан – сбор по пуду с каждого батмана (куча зерна в 8—16 пудов) в пользу амлякдара; мирабона – сбор в пользу заведующего ирригацией; кафсан-дорга – в пользу чиновника, отпечатывающего зерно; затем шли пошлины в пользу казия (судьи), в пользу раиса (духовное лицо) и т. д.

Если поблизости стояла русская воинская часть, то беки собирали дополнительные подати, ссылаясь на то, что им нужно содержать русских или что им это приказали русские. Даже проезд русского офицера, топографа и тот ложился на население, так как амлякдар сейчас же, пользуясь случаем, возьмет с населения якобы на пополнение произведенных расходов по приему русского»[463].

Свои наблюдения в области налоговой политики в Бухаре Логофет заканчивает мыслью, что «государственное хозяйство Бухары ведется хищнически и результаты его печальны. Бедного бухарца бухарское правительство высасывает со всех сторон, и если когда-нибудь Бухара будет присоединена к России, то мы получим буквально нищих»[464].

Так выглядела система налогообложения в Хивинском и Бухарском ханствах до и после прихода русских в Среднюю Азию, если вообще этот повсеместный произвол можно назвать системой.

Первая и начало второй половины XIX в. характерны для среднеазиатских ханств – Бухарского, Кокандского и Хивинского – крайней неустойчивостью их политического и экономического положения. Такое положение сложилось из-за произвола и беззакония во всех областях жизни этих государств, а также постоянных междоусобиц, как между группами местных феодалов, так и между соседними ханствами. Член-корреспондент Академии наук Узбекской ССР, профессор А.И. Ишанов, характеризуя органы государственной власти управления и судебной власти старой (до 1920 г.) Бухары, отмечал, что «органы государственного управления и судебной власти Бухарского ханства, не будучи сложными по своей структуре, отличались присущей деспотическому образу управления гнусностью и представляли собой аппарат палачей и погромщиков, грабителей и угнетателей»[465]. Оценка эмоциональная, но не слишком удаленная от реального положения дел и может быть применима к внутриполитической обстановке в Кокандском и Хивинском ханствах.

Так, кокандский хан Худояр в 1852 г. устроил массовое истребление кипчаков (потомки половцев южнорусских степей), потому что заподозрил их в стремлении захватить власть. Земли, ранее принадлежавшие кипчакам на правах собственности, были конфискованы ханом в свою пользу. Затем Худояр распорядился, чтобы эти земли были проданы за половинную цену от их фактической стоимости дехканам ханства. Но «осчастливленные» крестьяне отказались покупать эти земли, справедливо опасаясь мести со стороны прежних владельцев. Тогда Худояр приказал отказников бить палками до тех пор, пока они перестанут упорствовать и согласятся купить землю за полцены.

А потом случилось так: в 1858 г. брат Худояра Маллябек при поддержке уцелевших кипчаков выгнал брата за пределы ханства и приказал купившим кипчакские земли вернуть безвозмездно половину земель прежним владельцам, а другую половину продать тем же бывшим владельцам по ценам, по которым им продавал землю Худояр[466].

В результате кокандские ханы настолько запутали и без того далеко не определенные земельные отношения, что даже по истечении 20 лет после присоединения Кокандского ханства к Российской империи на имя русских властей продолжали поступать жалобы и иски, связанные с ханскими экспериментами в области землеустройства и землепользования 50-х гг. XIX в.[467]