Россия в XVIII столетии: общество и память

В другом случае, когда бежецкий помещик, лейб-гвардии подпоручик Н. А. Федоров задолжал 150 руб. московскому купцу П. И. Шталмееру по векселю 1764 г., московский магистрат обратился непосредственно в бежецкий. Но и в этом случае магистрат должен был запросить об имуществе должника воеводскую канцелярию. Оттуда отвечали, что «по справке за оным Федоровым по нынешней третьей ревизии мужеска полу состоит в селе Задорье з деревнями двести семдесят две души, а в прошлом 765-м году июля 12 дня по присланному из Московского магистрата в здешнюю канцелярию указу за неплатеж оным Федоровым по предъявленному протестованному на него от маэора Федора Володимерова в том магистрате на сто рублев векселю велено в показанном селе Задорье з деревнями на оное число заемных денег с рекамбию и проценты движимого и недвижимого имения описать, для которой описи и командирован был от здешней канцелярии канцелярист Петр Смирнов, которой поданным в здешнюю канцелярию доношением объявил, что по взятии им данной ему инструкции оной господин Федоров, случась в Бежецкой канцелярии, и по объявлении ему той инструкции скаскою показал, что оное село Задорье з деревнями имеется все без остатку заложено в дворянском Санкт-Петербургском банке», а значит, описано быть не может, о чем и было сообщено Московскому магистрату. На всякий случай в имение Федорова был послан солдат, который донес, что, по словам местного старосты, его помещик уехал в Петербург.[207]

Судя по всему, оплаты долга в 200 руб. избежал и подпоручик И. Ф. Батурин. В 1761 г. он выписал вексель сроком на год на имя М. Л. Ревякина, который перевел его на кашинского купца Н. И. Кожина. Последний опротестовал вексель в Бежецке еще до истечения срока, поскольку узнал, что заемщик заложил свое имение. Батурин, однако, платить отказался и, поскольку власть магистрата на него не распространялась, было решено арестовать его служителя Павла Иванова. Вскоре стало известно, что Батурин продал также и свое имение в Малоярославском уезде. Между тем, Иванов из колодничьей избы сбежал, и магистрат, чувствуя в данном случае свое бессилие, а также, вероятно, и потому, что кредитором был не бежечанин, решил дело прекратить.[208]

Весьма своеобразным оказалось дело, начатое в 1758 г. бежечанином М. Ф. Завьяловым, опротестовавшим вексель на 220 руб. выданный Татьяной Петровной Орловой, женой генерал-лейтенанта Ивана Михайловича Орлова[209] смоленскому купцу А. Родионову. Вексель был выписан в Москве 15 июля 1757 г. сроком на 6 месяцев и через пять дней после этого переведен на Завьялова – скорее всего, потому что имения заемщицы находились в Бежецком уезде. Кредитор требовал взыскать деньги с выборных крестьян Орловой Терентия Федотова и Леонтия Петрова, ссылаясь при этом на письмо помещицы к этим крестьянам. Копия письма имеется в деле:

«В Бежецкие мои вотчины в село Польцо, в село Беляницы, в село Ивашково з деревнями выборным крестьяном Терентию Федотову, Леонтью Петрову. Как вам бежецкой купец Матфей Федоров сын Завьялов объявит мой вексель за рукою моею, писанной сего июля пятого на десять дня тысяча семьсот пятьдесят седьмого году в двустах двадцать рублях, по оному векселю, не допустя тот мой данной ему Завьялову вексель до протесту, собрав с крестьян оброк и отдать ему Завьялову безо всякого удержания, а ежели вами по тому векселю деньги отданы не будут, и от него Завьялова тот мой данной вексель будет протестован, за оное вы от меня будете наказаны».

3 апреля 1758 г. допрошенные в словесном суде крестьяне Федотов и Петров показали, что «имеют де они, выборныя, присланное помененной госпожи их от сына, а их господина Федора Александровича Еропкина о платеже за родительницу ево, а их госпожу, означенную Татьяну Орлову, показанному купцу Завьялову денег двухсот двадцати рублев уведомительное письмо, по которому де к платежу означенную сумму денег взнесут немедленно», что и было сделано. Письма Еропкина крестьянам в деле нет и не вполне ясно, зачем нужно было посылать им два письма. Однако далее дело приняло совсем уж неожиданный оборот.