Россия в XVIII столетии: общество и память

В этом месте стоит сделать паузу, поскольку фигурирующие тут суммы не вполне ясны. Как мы помним, вексель был выписан на 310 руб., а Серков, судя по всему, уплатил Перетрухину, как можно понять из его показаний, сперва 150, а затем еще 270 руб. В действительности, видимо, он уплатил только 270 руб., оставшись должен еще 40 руб. Но на этом дело не закончилось. «По приказу ево, Перетрухина» Серков купил «на ево щет сахарницу жестяную, дал семьдесят копеек, штоф францужской водки с провозом в шездесят копеек, четыре галенка белаго вина – рубль, простого вина – тритцать копеек, да сверх же того платежа и покупок взял он, Перетрухин, при означенном прикащике чебоксарком купце Козмине у него Серкова печатку немецкой работы, которую он Перетрухин и удержал у себя, сказав при том, что он, Серков, достальные в число помянутой суммы деньги отдал и тогда ж та печатка отдана будет». Серков «просил дать терпения, а на векселе платежную сумму подписать или особливую расписку дать», оговорив при этом, что в Москве ему денег взять не у кого. Перетрухин сказал Серкову, чтобы он ехал в Кашин и привез остальные деньги «в скорости в Москву», а если специально для этого ехать в Москву ему будет «убыточно», то, чтобы ждал его в Кашине, «понеже де он, Перетрухин, имеет надобность ехать в Дмитров х купцу Александре Толченому,[202] а оттуда и в Кашине у купцов Сутыгиных в том числе и у него, Серкова, прогцет учинить имеет». Перетрухин при этом поклялся, «чтоб он Серков никакого сумнения о неподписке на векселе платежа денег и о недаче расписки не имел, ибо де он Перетрухин и за тысячу Рублев не погрешит, чтоб в том какое душевредство учинить», «почему он Серков, имея християнство, а токмо паче полагаясь на то, кто находились при том платеже денег вышеупоминаемыя свидетели, ему Перетрухину и поверил». К тому же Перетрухин привел Серкова к вышеупомянутому офицеру и при нем повторил свое обязательство.

Серков отправился домой и, затем, обзаведясь деньгами, вернулся в Москву, но ни Перетрухина, ни Семенова там не нашел. Вспомнив, что Перетрухин собирался в Дмитров, Серков поехал туда, но и там его не нашел и вернулся в Кашин, где его уже ждал Журанкин «с кредитным же письмом, точию в том кредитном письме и на векселе означенной учиненной им Серковым уплаты не подписано, почему он Серков, видя неподписание им уплаты, признавая за фальшивость и причинения себе от напрасного за показанною уплатою вдвойне денег платежа крайняго разорения, тех всех по векселю денег с рекамбиею и проценты за вышеписанными обстоятельствы» платить отказался.

Что же касается векселя на имя И. В. Сутугина, то и по нему «платить он, Серков, не должен, потому что он, Серков, у него, Сутугина, никогда не бирывал». В 1762 г. «зимовали они, Серков и Сутугин, на Соснинской пристани с выгруженным хлебом обще, и, будучи в Санкт-Петербурге, он, Серков, ис того Санкт-Петербурга на показанную Соснинскую пристань выехал для перевозу своего хлеба с той пристани в Санкт-Петербург». У Сутугина на пристани оставался работник, и он попросил Серкова взять у этого работника деньги, вырученные за продажу хлеба и привезти ему в Петербург. Серков просьбу выполнил: взял у работника около 200 руб. и привез в Петербург, где поселился на квартире у купца И. С. Добрынина. Явившись к Сутугину (тот жил в доме «живугцаго в Санкт-Петербурге кашинского купца Артемья Дружинина»), Серков сообщил ему, что привез деньги. Сутугин сказал, что справляет именины жены и «поднес ему, Серкову, большую чарку вина, коею он Серков и выпил», после чего и стал просить Сутугина одолжить ему 60 руб. для «разделки с вощиками… до получения ис казны за поставленный им Серковым хлеб денег на самое малое время, как на неделю». Сутугин велел Серкову написать вексель «с показанием платежа тех денег по объявлению», что Серков и сделал. После этого, «быв для имянин жены ево пьяные», Серков с Сутугиным отправились за привезенными Серковым деньгами на квартиру Добрынина. Здесь Серков отдал Сутугину все привезенные им деньги и попросил дать ему из них 60 руб., означенные в векселе. «Но токмо оной Сутугин, быв весьма пьян, тех денег не дал, и вексель у себя удержал,, но, вынявши озартным образом, пьянски видно, письменную бумагу ис кармана, объявил ему, Серкову, якобы тот писанной им Серковым вексель изорвал в мелкия части,, почему он, Серков, признавает ныне, что тогда им, Сутугиным, учинена та раздирка какой-нибудь записке, а не векселя». В качестве свидетеля Серков называл купца Добрынина.