Россия в XVIII столетии: общество и память

Милостивому господину

Ивану Ерасимовичу Лутавинову да вручитца

Честно от попа Ивана

Как я служил на кобыле и воевал, назывался безмерно
толстой литвин.
Видом жирной и называли глупой исполин.
Достоинство свое воображал,
Всегда себя глуп и пьян и не держал.
За то я шелудивой кобылы лишился,
Выгнан и в пределах своих поневоле явился,
Где нашел дом свой в порятке,
Разсуждал буду жить в достатке.
По несчастию нашел богатое сокровище – отца, мать, сестру,
а за всеми пять душ шелудивых
Семь свиней, пять овец и три курицы поршивых
Розсудил, что не токмо жить, но и удавитца нечим.
Вздумал напитца пьян и петь голосом овечьим,
При том тоску свою забуду,
Больше в том доме жить не буду.
Ударя отца взашенку, а слугу в поленья смертельно изувеча,
Уберегу зато толстыя свои плеча.
Откуда поехал з женой и ребятишки к старухе в дом
нераздельной.
Оне, хотя скупее и злонравнее,
Будет ко мне избранна.
Вкоренясь в дом сей, делаю порядок бездельной, хотя она
старуха
Жалеть хлеба не будет, что из насильного владения чужой
и расхищенной
По две свиных туш и по полудюжине боранов в сутки,
да пустит убирать,
Шелудивыя наши желудки наполнять.
Бедных крестьян, что они не наши и не в розделе,
Вконец розорить.
Правда, несмысленая я скотина, доныне какой ис того
происходит мятеж,
За что моего и старухина имения не достанет в платеж.
Ах, какая я алчная прожора,
Не имею стыда и никакова зазора.
Боже, со всем семейством допусти меня в покояния не <нрзб.>
ради
За то зло в немилосердое воздаяния.
Хвалился я по глупости знатным дворянином и доход
представлял две тысячи в год.
Приехав в дом свой, нашол один и то бедной заход.
Ныне все просто узнали, что однадворец, а не дворянин.
С простыми наряду состою простой мирянин.
Из бутылок брагу выливаю,
Стокан кринки до дна выпиваю.
Да и резон мне дураку брагу тянуть, понеже в благословение Получил я стопу
Ис которой ту брагу тяну во всю жопу».[293]