Россия – возврат к могуществу. Обретение силы и национальной идеи

Тем не менее, за первые четверть века в России народилось новое поколение людей – советских людей. Они не знали царизма, с детства читали под новогодней елкой стишки вроде «Я маленькая девочка, играю и пою, я Сталина не видела, но я его люблю». Повязав красные пионерские галстуки, они учились в светлых советских школах и, став комсомольцами, с энтузиазмом работали на тысячах новостроек. Они маршировали под бодрые сталинские марши на праздниках физкультуры, учились бегать и стрелять, «сдавая» на «разряд» БГТО (Будь Готов к Труду и Обороне), с радостью шли по призыву в Красную Армию. Свершилась, наконец, долгожданная эмансипация женщин. Женщина впервые за историю стала равна мужчине не только закону, но и в реальности советской жизни. Женщины даже с некоторым вызовом устремились в сугубо мужские области: в воздухоплавание, спортивные игры, участвовали в тяжелых автопробегах по пескам Средней Азии, маршировали по Красной площади на спортивных демонстрациях.

Изба-читальня и Красный уголок в клубе заменили молодежи церковь; кинопередвижка по воскресеньям – посиделки и хороводы; праздничные демонстрации с лозунгами и красными флагами – крестный ход; патефон с пластинками записей московских артистов – гармонь и балалайку; портреты Ленина и Сталина – иконы в избах.

Единственным, но и самым важным результатом потрясений и горестей народа за четверть века стало его перерождение в иной этнос. «Старый мир» отцов и дедов стал чуждым советской молодежи – по культуре, по нравственным установкам, по идеям и целям. Это был успешный результат «передового» коммунистического воспитания. Молодые люди больше не верили в Бога, как их отцы и деды, считали религию «опиумом для народа», как учили их в школах. Они верили только в материализм, в науку и технику. Они боготворили Сталина, продолжателя дела великого Ленина, готовы были ради него на любые подвиги. Они верили в единственное нужное и возможное для всех народов, самое желанное счастье – торжество коммунизма во всем мире.

Демократии в стране не получилось, наоборот, наступила более жестокая деспотия и диктатура, чем при царизме, зато впервые в истории у народа появилось чувство общего равенства. Это было равенство в бедности, в беде, но все-таки равенство. В народе больше не существовало разделяющих пропастей по достатку, по наследным привилегиям и правам. Былые привычки преклонения и традиции были сломлены – рубили топорами даже иконы.

Народ, сломивший себе хребет четверть века назад в войне и разрухе, медленно выздоравливал. Из старого человеческого материала возрождался новый русский этнос. Но для проверки жизнеспособности, сопротивляемости, чтобы с полным правом назваться новым этносом, ему предстояло теперь пройти испытание огнем – Отечественной войной.

Первые недели грянувшей войны стали во многом позорными для страны. Хвалившаяся своей мощью армия, заявлявшая, что если будет война, то «малой кровью и на чужой территории», откатывалась, оказывая лишь незначительное сопротивление врагу, попадая в умело расставленные котлы, теряя многие сотни тысяч бойцов убитыми и пленными.

Смятение и неразбериха воцарилась тогда и в Кремле. Связь с командующими фронтами была ненадежная или вообще утеряна. Не получая вразумительных ответов на запросы командующим, Сталин направил на фронт даже начальника Генштаба Г.К.Жукова, лишив Генштаб должного управления. Не в силах обуздать себя, Сталин ежечасно вызывал к себе высших военачальников, невзирая на время суток, отвлекая их важнейшей работы.

Наконец, в конце июня наступили дни, похожие на кризис управления: Сталин исчез из Кремля, никому не звонил, никого не вызывал, уехал на свою «ближнюю дачу» в Кунцево. Не выдержав неопределенности, неспособные принимать самостоятельные решения, не имея даже формальной власти приказывать многим организациям, что было следствием установленной Сталиным строгой централизации, несколько членов Политбюро решились выехать к нему домой. Историки по-разному описывают эту встречу. Есть даже мнение, что Сталин взял тогда пример с царя Ивана Грозного, уехавшего из Москвы в свое село, «бросив» монархию. Бояре тогда действительно вскоре явились к нему с мольбами взять власть в свои руки. Нечто подобное произошло и теперь.

Приехавшие к Сталину гости отмечали позже, что он был в подавленном состоянии. Полагают даже, Сталин решил, что они приехали его арестовать. «Зачем приехали?» – спросил он. Но гости только робко просили срочно организовать Государственный Комитет Обороны, которому передавались рычаги управления страной в отсутствие Сталина. Сталин это даже не обсуждал и принял сразу. По свидетельству Н.С.Хрущева первые месяцы войны Сталин представлял жалкое зрелище в личном отношении, не верил в способность Красной Армии противостоять врагу, пытался заключить с Германией мир, жертвуя захваченными к тому времени территориями. Именно тогда от него услышали: «Все, чего добился Ленин и что он нам оставил, мы про… Все погибло».