«В наше время пролетарской революции, когда каждый лозунг партии и каждая фраза вождя проверяется на деле, пролетариат предъявляет своим вождям особые требования. История знает… вождей бурного времени, вождей-практиков, самоотверженных и смелых, но слабых в теории. Массы не скоро забывают таких вождей. Таковы, например, Лассаль в Германии, Бланки во Франции. Но движение в целом не может жить воспоминаниями…
Есть и другого рода вожди…сильные в теории, но слабые в делах организации и практической работы. Такие вожди популярны лишь в верхнем слое пролетариата, и то лишь до известного времени…
Чтобы удержаться на посту вождя пролетарской революции, необходимо сочетать в себе теоретическую мощь с практически-организационным опытом пролетарского движения… В этом, между прочим, нужно искать объяснение того факта, что Ленин, и именно он, является ныне вождем самой сильной и самой закаленной в мире пролетарской партии».
Статья Сталина менее всего была призвана «похвалить» Ленина, Сталин видел свою задачу в ином — момент требовал весомо и зримо расставить все по своим местам, В партии, насчитывающей уже сотни тысяч членов, лишь немногие тысячи (с учетом потерь в Гражданскую войну)
А троцкистский «пиар» вовсю надувал Льва Давидовича…
Вот Сталин и сказал, громко и гласно, кто есть в партии кто!
В первой части статьи, озаглавленной «Ленин как организатор Российской коммунистической партии», Сталин вначале показал, почему, за счет чего именно ленинская стратегическая линия позволила создать боевую и сплоченную партию, оказавшуюся способной осуществить революцию и затем способной «в любой момент перестроить свои ряды и сосредоточить сотни тысяч своих членов на любой большой работе, не внося замешательства в свою среду».
Во второй части статьи, озаглавленной «Ленин как вождь Российской коммунистической партии», Сталин показал, что именно Ленин проявил себя наиболее дальновидным и решительным практиком и тактиком революции.
Для сравнения приведу часть весьма краткой речи Ленина на собрании, организованном 23 апреля 1920 года Московским комитетом РКП (б) в честь его 50-летия. Он тогда говорил:
«Наша партия может теперь, пожалуй, попасть в очень опасное положение, — именно в положение человека, который зазнался. Это положение довольно глупое, позорное и смешное. Известно, что неудачам и упадку политических партий очень часто предшествовало такое состояние, в котором эти партии имели возможность зазнаться…»
Как видим, Ленин думал о том же, что и Сталин, И наоборот — Сталин задумывался о том же, что и Ленин: от того, что будут представлять собой в будущем вожди победившей и пришедшей к государственной власти партии, будет зависеть не только их личная судьба, но и судьба партии и нового государства.
Уверяю читателя, что, кроме Ленина и Сталина, никто из лидеров большевизма так глубоко на эту тему не задумывался, В том числе — и потому, что кое-кто из них уже и зазнался,
И это зазнайство уже в 1920 году обошлось Советской России очень дорого.
Я имею в виду, конечно же, советско-польскую войну.
ВОИНУ
начали белополяки. Польские историки Дарья и Томаш Наленчи в 1986 году написали книгу о «начальнике Польского государства» Юзефе Пилсудском, где признается, что Пилсудский «был горячим сторонником концепции… обращающейся к старой идее ягеллонской Польши, доминирующей в Центральной (то есть, по сути, над Германией. —Такие вот планы имели польские паны. И обстановка им вроде бы благоприятствовала: Германию придавил Версальский «мирный» договор, в России шла Гражданская война…