Россия – Запад. Как сберечь Русскую православную цивилизацию (ситуационный анализ).

Напомним, что до Октября 1917 года российское централизованное государство формировалось и развивалось параллельно с Русской православной цивилизацией. Их единство осуществляла христианская православная религия.

После Октября 1917 года коммунистическая идеология стала занимать в обществе то место, какое до Октябрьской революции занимала религия. Известный русский философ, исследователь и знаток Советской цивилизации Александр Зиновьев отмечал, что идеология и религия в Советском Союзе были принципиально непримиримы. С его точки зрения, «религия прививает людям определенное мировоззрение и определенные формы поведения, которые вступают в конфликт с идеологией коммунизма и формами поведения, какие требуются от граждан нарождающегося нового общества. В коммунистическом обществе складывается такой строй жизни людей и такой тип человека, что старые формы религии оказываются просто неадекватными им». По заключению ученого, именно это обстоятельство в гораздо большей мере приводило к упадку русского православия в СССР, нежели гонения властей. Последние сами использовали это обстоятельство в процессе формирования новой цивилизационной идентичности. В результате к концу советского периода «самая активная, самая образованная, творческая часть населения страны стала нерелигиозной (атеистической) не из страха наказания (хотя и это сыграло свою роль), а главным образом добровольно в силу новых условий жизни и образования» (5, с. 84–85).

Когда большевики пришли к власти, они в первоочередном порядке отвергли прежнюю, с их точки зрения, буржуазную культуру, провозгласили создание культуры нового типа на основе принципа и критериев «социалистического реализма», фактически запретили религию, прежде всего православную церковь. Когда большевиков сменили неолиберальные реформаторы в постсоветской России, они активно принялись за ликвидацию всего того, что было связано с коммунистической формацией и формировало Советскую цивилизацию, прежде всего в сфере культурного наследия.

Если в Советском Союзе проблемы развития страны и цивилизационной интерпретации истории пытались решать в рамках противопоставления «коммунизм – капитализм» или «советская цивилизация – западная цивилизация «свободного мира», то в постсоветской России в результате капиталистической трансформации общественного строя принципиальные различия с Западом в социально-экономической системе практически исчезли. Правда, новая Россия с 1992 года стала считаться рыночной экономикой, хотя и несколько «недоразвитой», однако у демократического Запада вызывала отторжение не рыночная «недоразвитость» РФ, а скорее специфическое формирование «капитализма по-российски», то есть формирование капиталистического строя шло с явными чертами противозаконной приватизации социалистической государственной и кооперативной собственности, разгула криминала и коррупции на верхних этажах российской власти с доминированием на ее вершине так называемой «семьи» и олигархических групп.

Социально-экономический строй в государствах с тысячелетней историей, подобно Российской империи и СССР, просто так сам по себе не разрушается. Для этого обязательно требуется такая альтернативная позитивная идея, которая бы «овладела массами» и ради которой основная часть населения была бы готова к изменению социально-экономической системы или, по крайней мере, стала бы безразличной к судьбе существующего строя. В 1917 году в ходе Октябрьской революции такой идеей была новая коммунистическая общественная формация без эксплуатации, с братскими и коллективистскими отношениями, интернационализмом, со всеобщим равенством и справедливостью.

При крушении советского строя в 1991 году такую же роль сыграла идея «вхождения в Европу» или «возвращения в мировую цивилизацию». Имелась в виду, конечно, Западная, Европейско-североамериканская цивилизация. Самое поразительное в крушении советского строя и СССР заключается в том, что у них почти не нашлось защитников в тот момент, когда происходили завершающиеся события горбачевской перестройки, которые ввергли страну в общесоюзный хаос, нищету и катастрофу на грани угрозы голода, которые породили истоки деградации советского общества. В итоге перестроечных преобразований «состоялись» развал социально-экономической системы, самого государства-державы и упадок базисных идеологических основ Советской цивилизации.

Все эти события произошли в связи с тем обстоятельством, что российский этнос, в первую очередь государствообразующий народ – русские люди, настолько устал от бесконечных катаклизмов и кровопусканий, постигших страну в ХХ веке, что у многих ее граждан пропали всякие протестные настроения. Они почти спокойно смирились и с развалом великой державы, и с серьезным понижением международного статуса новой России. Большинство в стране почти молча согласилось с моделью Западной цивилизации в качестве образца социально-экономического развития России, навязанной новыми управленцами в Кремле во главе с Борисом Ельциным и его командой – неолиберальными фундаменталистами.