Российская империя в сравнительной перспективе

Разнообразие категорий дел, которые поступали на рассмотрение в суды низшей инстанции, говорит о гибкости судебной системы Российской империи и о ее соответствии нуждам подданных на местах. Правовой плюрализм не только предоставлял подданным империи возможность обращаться в суды, где их дела с соблюдением местных норм разбирали выборные местные судьи. Он также предполагал способность местных судов отвечать новым требованиям времени по мере их возникновения. Обширная практика судов низшей инстанции в начале XX века свидетельствует о том, что россияне охотно обращались в эти учреждения как с гражданскими, так и с уголовными делами. Ставшее нормой обращение тяжущихся в суды низшей инстанции объединяло государство и подданных в деле определения норм поведения и поддержания общественной дисциплины.

Эластичность судебных норм и инкорпорирование в них обычного права способствовали развитию своего рода гражданского самосознания у рядовых подданных империи. Закон внушал волостным судьям, что «в исках и спорах между крестьянами, особенно же в делах о разделе наследства крестьян»⁴⁹, основой для вынесения судебного решения должны быть местные обычаи. Тем самым судьям предоставлялись не только широкие возможности для упрочения законности и порядка в жизни селян, но и альтернативный инструментарий, гораздо более гибкий, чем нормы гражданского кодекса в области наследственного права. Женщины-крестьян-ки имели куда больше шансов добиться получения наследства через волостной суд, чем если бы на них распространялись правила наследования, предусмотренные для женщин некрестьянского сословия. Как с воодушевлением писал видный эксперт в области крестьянского права A.A. Леонтьев, «в вопросе равенства полов в делах о наследовании обычное право стоит выше Тома десятого [Свода гражданских законов]»⁵°.

Благодаря тому, что тяжущиеся имели возможность самостоятельно представлять свои интересы при рассмотрении имущественных споров в волостных судах, где имели силу показания односельчан, а решения принимал выбранный крестьянами всей волости судья, местные суды служили ареной совместных судебных процессов, на которых рядовые подданные империи могли одновременно апеллировать к закону и интерпретировать его.

Инклюзивный характер судопроизводства, а также скорость принятия решений и урегулирования споров в местных судах оказывали сильное влияние на стабильность жизни и производительность труда на селе в мирное время. Но еще большую важность они приобретали в периоды потрясений. Мне довелось изучать статистику волостных судов центральных и северных губерний Российской империи. Если до Первой мировой войны дела о наследовании составляли чуть больше одного процента от общей практики этих судов, то в годы войны их доля выросла до i6 процентов с лишним⁵¹. Эта цифра свидетельствует не только о том, каким бедствием стала война для сельского населения России, но и о роли судов низшей инстанции в деле незамедлительного перераспределения имущества. Когда мужчины гибли на фронте или, напротив, живыми возвращались домой, крестьяне могли обратиться в волостной суд, чтобы имущество семьи и связанная с ним ответственность законным образом были переданы в надлежащие руки.

Доступность, простота и скорость ведения дел, легализованное использование местных реалий и обычаев при вынесении решений – все это превращало российские суды низшей инстанции в средство участия подданных в правовых процессах. Благодаря существованию целого набора местных судов, в которых разрешалось подавляющее большинство правовых споров, жители Российской империи имели возможность и взывать к закону, и участвовать в его толковании. Подданные обладали правами в силу того, что империя владела ими самими, однако, одна из выгод подданства империи заключалась в возможности искать правосудия в суде, где сочетались государственная власть и местная мораль.

5 Либералы против местных судов: проблема судебной реформы

Несмотря на то, что правовой плюрализм являлся действующим и действенным элементом российской судебной системы, многие представители интеллектуальной элиты, стремившиеся к реформированию самодержавной монархии, желали установления общепринятых, более универсальных законов.

Стремление распространить на всех подданных империи единые нормы управления и гражданства не было в новинку правящим кругам России. Еще в XVIII веке Екатерина II поддерживала идею конечного «окультуривания» жителей национальных окраин в соответствии с российскими и европейскими стандартами. Националисты выступали за единообразие, видя в нем один из залогов величия российской державы. Как писал в середине XIX века историк Н.Г. Устрялов, Россия укреплялась через «постепенное срастание разнородных элементов в единое целое, в одно безграничное государство, где каждый подчинялся русскому закону, где царствовал русский язык и торжествовало Православие»⁵².