Российские солдаты-мусульмане в германском плену в годы Первой мировой войны (1914–1920)

Согласно плану фон Оппенхайма, после объявления «джихада», мусульмане в колониях и на захваченных территориях должны были начать «священную войну» путём восстаний и другими способами сопротивления против французских, английских и русских угнетателей, и, отказавшись от борьбы против своих собратьев по религии, перейти на сторону центральных держав. Однако дипломат оставил без внимания то, что даже в самой Османской империи – многонациональном государстве, власть султана признавалась не всеми. В большинстве своём ни армяне, ни арабское население не признавали государственный суверенитет султана[104]. Наоборот, именно арабские провинции Османской империи стремились к независимости, о чём свидетельствует арабское восстание 1916 г. Султан не признавался халифом и в Марокко[105]. Во французских и английских колониях в Африке и Индии призыв османского султана к «джихаду» также не привёл к желаемым результатам[106]. Мусульмане стран Антанты не поддержали «джихад», а в Италии и Болгарии фетва вызвала волнения среди мусульманского населения, которое испытывало колониальный гнёт итальянских и болгарских властей и, согласно фетве, должны были бороться за освобождение от угнетателей[107].

Таким образом, можно считать, что объявление «священной войны»-«джихада» вызвало как на территории самой Османской империи, так и во всём мусульманском мире довольно неоднозначную реакцию. Однако вряд ли следует представлять, что объявление «джихада» Османской империей состоялось только и благодаря давлению Германии. Турция не была уж таким слабым, «безвольным» государством, не имевшим каких-либо политических целей и не думавшим о перспективах своего дальнейшего развития. Понятно, что для Германии объявление «джихада» потенциально могло иметь далеко идущие последствия. Но и Турция явно имела свои виды на будущее, по-другому быть просто-напросто не могло, у неё были свои цели, среди которых: «освобождение тюркских народов Кавказа и Средней Азии от господства русских и армян, распространение влияния султана-халифа среди всех мусульман мира и, в конце концов, полное освобождение империи от экономического и политического доминирования всех держав, в том числе и Германии»[108]. По мнению С. Кейсвита и С. Оберхауса, младотюрки также надеялись на то, что призыв к «джихаду» будет способствовать сплочению всего населения империи вокруг одной цели и поддержит саму идею участия Османской империи в войне[109].

Джихад «made in Germany»: реакция современников

Агитация, развернувшаяся с большим размахом, не могла остаться не замеченной учёным миром в самой Германии и Европе. В первые годы войны появилось множество публикаций и книг немецких авторов (Готтфрид Галли[110], Губерт Гримме[111], Йозеф Колер[112], Ричард Шефер[113] и Рудольф Тчуди[114]), которые в общем и целом служили целям официальной пропаганды и представляли собой более или менее квалифицированные суждения авторов, в общем рассуждавших об учении ислама и «священной войне». Какой-либо серьёзной и обоснованной критики исламской политики Германии мы в этих публикациях не встречаем. Действовавшая в стране цензура, видимо, не допускала выхода резкой критики на публику. Хотя некоторые из авторов всё-таки пускали критические стрелы в адрес официально проводимой политики. Немецкий востоковед Георг Кампфмайер, например, обвинял организаторов «джихада» в поспешности, критиковал необдуманность их решений, имевших, по его мнению, довольно поверхностные представления об исламских государствах. Кампфмайер не высказывался собственно против «джихада», но его суждения не допускают сомнения в том, что он считал напрасным приложение каких-либо усилий для «джихада», по меньшей мере в Северной Африке[115].