Российский анархизм в XX веке

9-13 сентября Верховный главнокомандующий генерал Л.Г. Корнилов при поддержке кадетов и других либеральных политических сил предпринял попытку свергнуть правительство Керенского. Анархистские организации пытались превратить сопротивление мятежу в социальную революцию, создавая, вместе с другими социалистическими организациями, Комитеты по охране революции¹²⁹⁶. Так, саратовские и ростовские анархисты призвали рабочих выйти «на улицу с оружием в руках» и начать социализацию земли и промышленности¹²⁹⁷. Представители анархистских организаций выступали за самое широкое привлечение трудящихся к борьбе с мятежниками. Так, Ярчук в своем выступлении на заседаниях Кронштадтского Совета 30–31 августа осудил, как дискриминирующую, позицию части делегатов, выступивших против участия женщин в Красной гвардии. Благодаря его докладу было принято решение «принципиально приветствовать желание товарищей женщин обучаться обращению с оружием»¹²⁹⁸.

Попытка государственного переворота провалилась, но осенью Керенский стремительно утрачивал поддержку как правых, так и левых политических сил. Анархисты учитывали это обстоятельство. Так, Федерация анархистов-коммунистов Харькова в воззвании указала на опасность нового заговора сторонников Корнилова. Единственный способ противостоять контрреволюционерам харьковские анархисты-коммунисты видели в социальной революции¹²⁹⁹. Блейхман, выступая 15 сентября на собрании Кронштадтского Совета, призвал к борьбе с контрреволюцией, вплоть до расстрелов контрреволюционеров, не только Корнилова, но даже Керенского. Революционные комитеты, образованные Советами для борьбы с корниловщиной, по мнению И. Блейхмана, должны были призвать трудящихся к социальной революции, направленной на ликвидацию частной собственности и государства¹³⁰⁰.

Осенью 1917 г. в ответ на серьезное ухудшение экономической ситуации начались стихийные бунты во многих городах. Критикуя эти акции, анархисты ориентировали своих сторонников на целенаправленные действия. Так, активист МФАГ Пиро призвал к коллективной и организованной экспроприации, осудив «болезненные явления»: самосуды над офицерами, поджоги и уничтожения имений в деревнях, разгромы магазинов и складов¹³⁰¹. И ранее подобные эксцессы находили осуждение анархистов, пусть даже они проявляли склонность к социальной мести. Так, член КОАСК Степан Дыбец, выступая 14 июня на собрании Кронштадтского совета, в резкой форме осудил организованный матросами и солдатами самочинный расстрел пяти преступников, ограбивших квартиру подрядчика и в перестрелке с патрулем ранивших военнослужащего. Он призвал ориентироваться не на карательные меры, а на развитие культурно-просветительской и агитационной работы, создание товарищеских судов: «Весь инцидент я приписываю главным образом наследию прошлого, которое выразилось в том, что во многие части войск пришли товарищи, изуродованные тюрьмами и каторжными работами, у которых атрофировалось всякое человеческое чувство и которые только и стоят на том, чтобы больше крови. Эти элементы настолько опасны, что сегодня они расстреливают воров, а завтра будут расстреливать партийных лидеров. Я предлагаю […] обратить серьезное внимание на культурно-просветительную работу, на товарищеские суды, расширить агитацию на митингах и в частях, а карательные меры не помогали при прежнем режиме, не помогут и при настоящем»¹³⁰². Занимавшие ответственные посты анархисты пытались противодействовать эксцессам. Так проявил себя упоминавшийся нами комиссар 50-го запасного полка Волнухин, вместе с анархистом Е.В. Градосельским пытавшийся противодействовать разгрому спиртовых складов, который устроили 28–30 сентября в Ржеве солдаты и местные обыватели¹³⁰³. Так же действовали в Бежецке Тверской губ. анархисты А.Г. Магунов, А.Е. Лярский и А.А. Седов, совместно с местными большевиками сумевшие успокоить взбунтовавшихся солдат, шедших на город ради грабежа из Нового Холма¹³⁰⁴.

Анархо-синдикалисты протестовали против крайностей в выступлениях «бунтарей». Так, оппонируя Блейхману 15 сентября в Кронштадтском совете, Ярчук заявил, что призывать с трибуны к расправам не только неразумно, но и противоречит идеям анархизма: «Месть, общественная месть, имеет право на существование. Вы можете со мной спорить, но вы меня понимаете, когда я говорю, но когда человек выходит на трибуну и кричит: „режь и бей“ – это ужас. Неужели наша революция может прийти к победе, когда мы будем резать и бить? […] Надо, чтобы массы, большинство поняли ужас теперешнего положения, и не только ужас, а самое важное – смысл будущего строя, который может быть».¹³⁰⁵

Напротив, организованные выступления получали поддержку анархистов. Так, осенняя забастовка железнодорожников, участники которой были отданы под суд Временным правительством, была поддержана КОАСК, МФАГ, ПФАК и САСП. Ярчук при обсуждении этих событий в Кронштадтском Совете настоял на поддержке требований железнодорожников¹³⁰⁶.