Российский анархизм в XX веке

В предисловии к «Конструктивному анархизму» Максимов объявил объединение анархо-синдикалистских профсоюзов, Международную Ассоциацию Трудящихся, «прямым наследником Первого Интернационала, продолжателем дела юрцев и Бакунина». Следуя традиции, установленной П.А. Кропоткиным, Максимов указывал, что программные и организационные документы МАТ полностью соответствовали идеям, изложенным в работах М.А. Бакунина, программных документах МТР и Юрской федерации. Как утверждал Максимов, анархо-синдикалистский Интернационал воплотил в жизнь положение учения Бакунина о том, что организующей силой социальной революции может быть только международное объединение массовых организаций рабочего класса, принявшее программу антиавторитарного социализма. Эту модель Г.П. Максимов противопоставил движению анархистов-коммунистов, как внешней силе по отношению к рабочим организациям. На сторонников существования отдельной политической организации анархистов он возлагал ответственность за превращение анархизма в чисто теоретическое движение²⁷⁸⁸.

Развивая предлагавшуюся Л.И. Фишелевым модель «коммунально-синдикального строя», Г.П. Максимов также апеллировал к М.А. Бакунину. По его мнению, новый общественный строй должен быть основан «на анархической и коммунистической базе» и представлять собой переходный период «к полной анархии и коммунизму»: «Этот переходный период, или стадия, имеет ту особенность, что в нем, как говорит Бакунин, „земля принадлежит только тем, кто ее обрабатывает своими руками, – земледельческим общинам. Капиталы и все орудия труда работникам – рабочим ассоциациям“. „Вся политическая ассоциация должна быть ничем иным, как свободною федерациею вольных рабочих, как земледельческих, так и фабрично-производственных союзов“, т. е. КОММУНАЛИЗМ в политике: федерация вольных деревень, СИНДИКАЛИЗМ в экономике: федерация вольных фабрик и мастерских как организационная форма коммунизма. При такой системе фабрики и деревни, объединенные между собой, постепенно становятся производственно-потребительскими коммунами»²⁷⁸⁹. Помимо федерации социализированных предприятий предполагалось создать кооперативный сектор, объединяющий миллионы индивидуальных хозяйств. Между ними предполагалось сохранить натурально-денежный обмен при использовании золотых денег. Во внешней торговле Максимов рассчитывал руководствоваться «унаследованными от капитализма ценами». При «внутреннем обмене» предполагалась «научная установка цен и стабильность их»²⁷⁹⁰. В сфере потребления Максимов не предлагал реализовать коммунистические отношения во всей их полноте «с первого же дня социального переворота». Однако он не вернулся и к предлагаемому Бакуниным принципу передачи каждому полного продукта его труда. Коммунистические отношения должны были развертываться «по мере накопления материальных благ»²⁷⁹¹. В качестве первого шага к реализации коммунистической программы Максимов предлагал ввести принцип «равная доля для всех»: «Равная доля, по мере возрастания производительности синдикализированной промышленности, должна, мало-помалу, натурализовываться и постепенно свестись к принципу – каждому по потребностям. Критерием равной доли будет прожиточный минимум с прибавкой на семью»²⁷⁹². «Потребительные нормы» он предлагал исчислять «в денежных единицах» и выдавать «в натуре и в деньгах». Но касались они работающих, при первостепенной заботе «о детях, матерях-кормилицах, стариках, инвалидах и больных»²⁷⁹³.

Максимов призвал своих оппонентов отказаться от предвзятости в оценке степени проработанности тех или иных аспектов анархистской теории, обратившись непосредственно к работам М.А. Бакунина, не прочитанным внимательно теоретическими «новаторами» российского анархизма. Весьма показательны его постоянные отсылки к Бакунину при критике «Платформы» и «Ответа» на нее сторонников Волина: «О каких понятиях идет речь в „Ответе“? Первая неясная идея, это „понятие социальной революции“. Следует только обратиться к Бакунину, чтобы у него найти вполне ясные и определенные разъяснения о том, чем является социальная революция, что она собою представляет и во что она должна воплотиться […] То же самое можно сказать о „насилии“, довольно выпукло объясненным Бакуниным и устанавливающим ясное понятие о насилии, о его форме и о его границах»²⁷⁹⁴.