Российский анархизм в XX веке

Впрочем, несмотря на разногласия, анархистов-эмигрантов объединяло очень многое. Прежде всего это касалось их позиции в отношении к СССР. В этом вопросе они продолжали следовать своей прежней линии, занятой еще во время Великой Российской революции. Начиная с середины 1920-х гг. большинство деятелей анархистской эмиграции, как и ведущие публицисты международного анархистского движения, рассматривали политический строй СССР как диктатуру фашистского типа²⁸¹². Так, Максимов характеризовал советскую политическую модель не иначе как «бюрофашизм» (бюрократический фашизм), «комфашизм» или «социал-фашизм». При этом к концу 1930-х – началу 1940-х гг. он уже использовал термин «тоталитарное государство»²⁸¹³. В.М. Волин использовал другой термин – «красный фашизм»²⁸¹⁴. Социально-экономический строй, сложившийся в СССР, обозначался термином «государственный капитализм». Утверждалось, что это – наиболее реакционная и эксплуататорская форма капиталистических отношений. Также предполагалось, что установившийся в СССР политический режим более реакционен и опасен для трудящихся, чем демократические режимы в странах Европы и Америки. При этом большевистская диктатура рассматривалась как режим, вдохновивший во многом Муссолини и Гитлера в их практике государственного строительства, фактически – послуживший им примером²⁸¹⁵.

Уже НЭП, подвергнутый анархистами очень жесткой критике, рассматривался как логическое развитие государственного капитализма. В этой схеме государство – главный собственник средств производства, диктующий экономические отношения своим контрагентам в лице коллективных (кооперативных), единоличных крестьянских и частнокапиталистических хозяйств. Основными признаками, определяющими капиталистический характер советской экономики, считались «антагонистические формы социальных отношений»: эксплуатация труда наемного работника государством и частным собственником, безработица, ликвидация независимости профсоюзов и кооперации от государства-работодателя, «образование привилегированных паразитических групп, выполняющих исключительно функции надзора и охраны», осуществляемая государством в форме «заготовительных операций» экспроприация продуктов крестьянского труда²⁸¹⁶. Господствующим слоем в обществе признавали «умственных работников», интеллигенцию. Ее верхушка, сосредоточившая в своих руках власть, – «руководители русской промышленности и торговли», а также «государственные, партийные и профсоюзные бюрократы»²⁸¹⁷.

Выражая последовательно свою позицию, Максимов полагал, что в определении своей позиции в отношении СССР анархисты должны исходить из интересов советских трудящихся – рабочих и крестьян. С этой точки зрения он последовательно поддерживал дипломатическое признание Советской России другими государствами, в том числе США, повторяя во многом аргументы, высказанные в 1919–1920 гг. П.А. Кропоткиным.

Прежде всего он указывал, что отказ в дипломатическом признании СССР предполагает выдвижение каких-то требований уступок с его стороны ведущим державам Западной Европы и США, что подразумевает вмешательство во внутренние дела (интервенцию) и экономическую блокаду. Революционные силы, в том числе и анархисты, не должны приветствовать эти решения, поскольку они нанесут удар прежде всего по благосостоянию рабочих и крестьянства. Любое же непризнание будет означать попытку навязать России тот экономический строй, который существует в этих государствах, и скорее всего это не повлечет за собой ни демократизацию политического строя, ни создание общества, построенного на принципах социальной справедливости: «Капиталистическим правительствам наплевать, что в России народ страдает, что там нет свободы, что там ужасный деспотизм и рабство, что там нищета, болезни и голод. Они признавали царское правительство, они признали Муссолини и Гитлера и они признают самого черта, если им это будет выгодно. Нищая и голодная Россия для них золотое дно после свержения большевиков и воцарения „демократии“, потому что там будет дешевый труд, который даст им на вложенные капиталы возможность загребать золото лопатами. […] Страдают главным образом трудовые классы, ибо они главные налогоплательщики. Правительство выколотит из них все, как оно это делает и теперь, не останавливаясь перед миллионами трупов. Признание облегчает положение. […] Не революционеры, а только контрреволюционеры заинтересованы получить в наследство от большевиков технически отсталую, нищую, голодную и вшивую Россию, ибо такую Россию они скорее взнуздают и крепче усядутся на ее спине. Мы же, анархисты, мы, революционеры, борясь с большевизмом, стремясь низвергнуть его, стараемся не увеличить разруху страны и бедствие трудового народа, а как можно уменьшить их»²⁸¹⁸.