Российский колокол, 2015 № 1-2

Наверное, за мной бегут все следом. Я даже боюсь обернуться – не могу оторваться от автобуса. Сожжен. Сожжен дотла. И мы должны были быть сожжены вместе с ним. Еще каких-то пять метров! Я скинул портфель прямо на землю, у подножия монстра. Так. Нога на колесо. Чуть подтянуться – и можно схватиться за зеркало. Залез на капот. Руки и куртка все в саже. Да мне плевать на это, честно. В голове снова повторяются картины…

Вот – водитель съезжает с дороги. Это старый добрый Филя, мы его знаем еще с первого класса. Все подумали – долой школу! Он устроит нам сейчас выходной! А выходной с приключением – вдвойне круто! Мы все кричали, радовались. Помню, он тоже улыбался, глядя на нас в свое зеркало. Он остановился между двумя холмами. Вышел. Кто-то слышал, что двери защелкнулись. Я не слышал. Никто из нас не понимал, что происходит на самом деле…

– Макс! Макс! Осторожнее! – кричит мама. Я карабкаюсь дальше.

– …Макс… – шепчет из воспоминаний Анна. Мы с ней подружились с неделю назад, она подсаживалась ко мне в автобусе и всю дорогу мы болтали о чем угодно. Только учились мы с ней в разных классах – ив школе я ее не встречал.

Я снова чувствую, как она вцепилась мне в руку от страха. Чего бояться-то? Выходной ведь! Кто-то уже начал бросаться ранцами. Кто-то – прыгать через сиденья. Мы с ней выглянули в окно. Дядя Филя брызгал из канистры какую-то жидкость на землю. – …Макс, мне страшно…

А мальчишкам-то бояться нельзя! Нельзя! И показывать свой страх нельзя! Хотя внутри уже все сжималось.

Вот – и мы в автобусе, а за окном – огонь! Дядя Филя! Мы кричим, мы зовем его! Мы трясем в панике весь автобус!..

– Макс, да что ты там делаешь? Слезай!

Лобового стекла нет: мы его выбили ногами.

Вот – огонь набрал силу. Нужно было выбираться! Но куда? Я бросился к Анне. Увидел молоточек над ее головой. Такой маленький!

Я думал – не получится. Получилось… И руки у меня в крови от осколков, зато стекло полностью выбил! Огонь еще чуть-чуть – и оближет лицо, одежду. Все толкаются. Кричат. Помню – везде дым. Кто-то выхватил у меня из рук молоточек – новые звоны стекла. Нужно прыгать. Прыгать! Через огонь! А там – неизвестно что!..

– Макс!

Я уже на крыше. Я помню, как горел весь автобус.

Вот – я закрыл голову курткой. Прыгнул. Кто-то сзади еще на меня навалился. Подальше от огня! Мы ползли – земля скользкая, утренняя. Мы все карабкались по грязи. Анна! Она плакала и боялась прыгать. Я обернулся и увидел ее через пламя огня.

– Прыгай! Анна, прыгай!

Глаза у нее – большие, испуганные. Она смелая. Она прыгнула. Уже почти все выбрались…

– Макс! Слезай! – теперь кричит папа.

А я плачу. Мне стыдно.

Вот – мы все убегаем дальше. Спасаемся. Вдруг будет взрыв? А Лени – он трус! Он один так и остался в автобусе – боялся прыгнуть, боялся высоты! Автобус весь горел. Он звал нас.

– Прыгай, – кричим мы ему. – Прыгай!

Что-то шипело, громыхало. Наконец, он прыгнул…

Всю неделю я думал: можно ли сгинуть в огне? Я не знал. А все повторяют: невозможно! Как это невозможно? Как? Если все мы видели этого труса Лени. Мы видели, как он прыгнул. Нас всех отбросило потом волной. И больше я ничего не помнил…

– Где ты, где ты, Лени? Слышишь? Куда ты пропал? Трус! – кричу я, топаю по крыше железяки. И пусть, если провалюсь!..

– Макс, перестань! – мама, мамочка, тебя не было с нами! Ты не видела ничего! И ты бы не верила своим глазам так же, как не верили мы.

Вот – мы в больнице, мальчики в одной большой комнате. Тихо. На соседней кровати Алекс, тоже проснулся. Мы поняли друг друга с одного взгляда. Он тоже не знал, где Лени…

– …Куда ты пропал? – я осматриваю долину. Смотрю вниз, куда он хотел прыгать. Я решил повторить его трюк…

– Макс! Даже не думай! Не прыгай! Макс!!!

Я спрыгнул. Упал. Снова лицо, руки, одежда в грязи. И в пепле. И запах забился в нос. Запах страха и огня. Папа поднимает меня с земли. Где Лени? Где же он?..

– Макс, забудь. Он пропал.

Никто его так и не нашел. Ни тела, ничего.

– Не может такого быть! – кричу я и брыкаюсь.

– Макс…

Я начал плакать. Мальчишки не плачут. Но мне все равно. Этот трус сбежал и оставил всех в дураках.

Вот – нас пятеро. Мы сбежали с уроков два дня назад. Мы обыскали весь автобус. Мы обшарили всю округу. Мы даже нюхали этот воздух…

Он исчез.

– Нет Лени. Его больше нет. – Кто-то из нас, наконец, произнес те самые слова вслух. Все боялись это признать. Мы впервые столкнулись с мистикой. Мы не могли это объяснить. Мы даже боялись это объяснить хоть какими-то словами.

– Идем, малыш, – шептала мама. – Забудь об этом…

Ага… Забудь. А как забыть, что Анна прыгнула вслед за ним в огонь и тоже исчезла? Про нее никто не вспоминал. Ни родители, ни учителя. Этих двоих я больше не видел в школе. И самое страшное… Никто не помнил, чтобы она прыгала вслед. Никто ее вообще не помнит и не знает! Никто, кроме меня…

Нон-фикшн

Анатолий Щелкунов