Российский колокол, 2015 № 1-2

Многие называют Достоевского пророком, отмечают, что он предсказал в романах появление Ленина и большевиков. И действительно, читая романы «Бесы» и «Преступление и наказание», не можешь не удивляться идейной близости их главных героев с Лениным и большевиками. Но все члены группы Верховенского взяты писателем из реальной жизни – их прообразами была группа Нечаева. Ленин повторил нечаевщину в реальной жизни России. По мнению Григория Петрова, и Нечаев, и Ленин, и все Раскольниковы,

Шигалевы, Верховенские и их последователи – идейные большевики, представляют собой повторение образа инквизитора, созданного великим писателем в романе «Братья Карамазовы». Это люди, которые думали и думают, что царство Божие на земле, т. е. царство радостной свободы, светлой истины и общего счастья людей, легче всего строить руками дьявола. Великий инквизитор является извращением Христа. Он хочет осуществить Христово дело способами, которые сам Христос осудил. Все шигалевцы и ленинцы и сотни, тысячи их последователей – такие же инквизиторы. Разница лишь в том, что инквизиторы извращали идеи Христа, а ленинцы извратили идею свободы. Ленинская шигалевщина является бунтом достоевщины, делает вывод Г.Петров. Бунт вчерашних рабов, которые сегодня хотят быть деспотами, чтобы заставить людей быть счастливыми.

Достоевщина не верит в достоинство человека, в красоту и силу человеческого духа. Она не способна пробудить сильный свободный дух. Достоевщина – это порождение рабской души, поэтому для обеспечения свободы людей она видит единственный путь – принуждение, насилие и деспотизм. А чтобы подсластить пилюлю коммунистического насилия, бунтовщики достоевщины готовы привлечь массы развратом. В борьбе с рабством людей они видят единственное средство – невиданный, безграничный деспотизм и неслыханный, небывалый разврат. Бунтуя против страданий «бедных людей», они не против страданий вообще. Они готовы мучить «мучителей» бедных. Путём мучений «мучителей», виселиц и террора социалисты-бунтовщики надеются создать социальный рай для человечества. Так лекарство становится страшнее самой болезни.

В достоевщине проявляется страшная болезнь русского народного духа, с которой необходимо бороться, как необходимо бороться с холерой, чумой и другими тяжёлыми заболеваниями. Нужна «дезинфекция» русского народного духа и тех условий, которые породили и позволили развиться достоевщине в русской народной душе.

Сущность достоевщины – в мрачном, пессимистичном отношении к миру, жизни и человеку. В её представлении жизнь ужасна, а люди жалки и ничтожны. Она является выражением больного и измученного духа в результате многовекового жестокого угнетения народа. Народ привык подчиняться чужой силе и чужой воле. А когда он «бунтует» против угнетения, то надеется не на себя, а на чужую силу, на чужую помощь. Ожидает чуда. Ищет спасения чужими руками и за чужой счёт.

Достоевщина – это несчастное наследие многовекового рабства. Рабства внешнего – государственного и внутреннего – духовного. Г.Петров считает, что большим несчастьем русского народа было принятие «светлого солнечного учения христианства о мире, жизни и человеке через мрачные очки Византии». Византия – это царство дворцовых евнухов, конюхов и невежественных монахов, превратила Евангелие – великую книгу светлой жизни – в мрачный учебник духовного рабства. Сделала из христианства школу страха перед светом и жизнью. Объявила покорность страданиям мудростью и святостью жизни.

Достоевщина – та же византийщина в русском облачении. Тяжёлые политические условия русской жизни, постоянный гнёт государственной власти, неуважение к личности, насилие над основными правами человека и народа, систематическое отстранение общества от строительства жизни – всё это ещё больше усиливало византийскую отраву души русского народа. Это и породило достоевщину как его глубокую и тяжёлую духовную болезнь. От неё в одинаковой степени страдают все: и высший слой интеллигенции, и низшие слои непросвещённого сельского населения.

Ф.М. Достоевский, как никто другой, поднял вопросы о страданиях на земле и с гениальным мастерством показал бессилие русского духа возвыситься и победоносно разрешить эти вопросы. Одни его герои покорно мирятся с фактом страданий. Другие даже их оправдывают, видят в них путь к высшей мудрости и святости. Третьи, хотя и бунтуют против покорности и страданий, находят единственный способ уйти от них – убить себя или других.

Достоевский показал достоевщину как болезнь русского духа. Но как явление достоевщина – болезнь не только русских людей, утверждает Г.Петров. Она присуща всему человечеству. С тех пор, как человечество появилось на земле, оно имело очень мало возможностей для радости. Поэтому люди объявили страдания законом жизни. А многие видят в них путь к святости. В истории человечества было немало апостолов и пророков страданий. Эти люди подобны кротам, которые боятся солнечного света. «Бегите от них, братья мои!» – приводит Г.Петров слова мудрого Заратустры.