Российский колокол, 2015 № 7-8

Не помню, как я тогда поступил в университет, но через два месяца, к великому возмущению родителей, оставил учебу. Надоело каждый день ловить на себе сочувствующие взгляды сокурсников, слушать по телефону мамины вздохи и прописные истины о том, что время все лечит. Когда знакомый отца предложил пойти служить в милицию, согласился не раздумывая. В жизни надо было что-то менять. Моя новая работа дала возможность увидеть, что вокруг есть люди, которым гораздо тяжелее, чем мне, и они нуждаются в моей помощи. Незаметно стал отходить душой. Теперь, если встречался с Лерой и Вовкой во дворе родного дома, заходя к родителям, уже не отводил взгляд в сторону. А после того как узнал от матери, что своего первенца они назвали Сашкой, лед между нами окончательно растаял.

В тот злополучный год я вернулся из горячей командировки. Шесть месяцев службы и легкая контузия требовали отдыха. Захотелось поохотиться, порыбачить на природе, вдали от городской суеты. Поэтому с радостью принял предложение своего сослуживца поехать к его дальнему родственнику – леснику, у которого мы охотились в прошлом году.

– Дядька он нелюдимый, немного со странностями, но ты не обращай внимания. Скажешь, что от меня, – и отдыхай сколько хочешь. Может, и я вырвусь к вам на пару дней, – обнадежил он меня на прощанье.

Сборы были недолгими, оставалось только вечером зайти к отцу за ружьем. Он у меня не то чтобы заядлый охотник, но с ружьем побродить по окрестным местам любит. В детстве даже брал с собой на охоту, когда мама разрешала. Помню, как я плакал, когда отец подстрелил при мне зайца. И наоборот, радовался, когда он принес большую огненно-рыжую лису матери на воротник. У меня даже одно время было желание стать лесником.

Матери дома не было. Батя обрадовался, достал из холодильника бутылку, и мы решили немного посидеть по-мужски. Но неожиданно пришла мама и свернула наши посиделки. Чтобы не слушать ее нравоучений, я быстро взял ружье, патронташ, рюкзак и вышел во двор.

Как будто они ждали меня. Вовка выскочил из соседнего подъезда и с распростертыми объятиями бросился навстречу, а на балконе стояла Лера и приветливо махала рукой. Ничего не оставалось, как помахать ей в ответ.

– Сашок, зайди малыша посмотреть, – засопел Вовка мне в ухо, обнимая за плечи, – Лерка просила.

Не злопамятный я. Не держу зла на людей, а особенно на тех, кого люблю. Характер такой.

Крепенький мальчишка забавно таращил глазенки и все норовил своими пухленькими пальчиками ухватиться за усы, отросшие на моем лице во время командировки. Мне казалось, что у нас с Лерой первым ребенком будет девочка. Сколько раз бывал я в этой квартире, сидел на старом диване, целовался в коридоре. Неужели все в прошлом?

– Ну, как наш малыш? – спросила Лера, расставляя на столе тарелки с закуской.

Растерявшись, я не знал, что сказать. Она сразу поняла двусмысленность своего вопроса, и ее лицо залил яркий румянец.

– Вылитая мамочка, – захохотал появившийся из кухни Вовка, обнимая жену за плечи. – Ты, вижу, на охоту собрался? Возьми меня. – Глаза его загорелись азартом.

Я начал отказываться, объясняя, что сам еду без приглашения.

– Ну, ради меня, Сашенька, возьми. А то уже скоро от пива на диване не уместится.

Она знала – ей отказать не смогу. Мы еще посидели немного за столом и, сославшись на то, что надо зайти к другу за дробью, я попрощался и поспешил уйти. Вовка вышел меня провожать, предложил перекурить на лестничной клетке, но я отказался.

Подходя на следующий день к зданию автовокзала, я втайне надеялся, что Вовка проспит или вовсе передумает ехать. Но мои надежды не оправдались. Одетый в яркий спортивный костюм, с небольшой дорожной сумкой через плечо, словно собрался на пикник, а не на охоту, он стоял у билетных касс. Располневший не по годам, с уже наметившейся залысиной, он был похож на доброго румяного колобка. Как все-таки бывает обманчива человеческая внешность! Вчера, прощаясь на лестнице, я почувствовал спиной цепкий взгляд его серых глаз. Ему опять что-то надо было от меня. Неужели приглашение в гости и желание отправиться на охоту всего лишь предлог? Но для чего?

Всегда удивлялся способности некоторых людей уметь жить двойной жизнью. Нет, не завидовал, а именно удивлялся. С какой легкостью, с каким артистизмом они беззаботно переплетают свою судьбу с судьбами людей, попавшихся им на пути. Заставляя лгать, мучиться и страдать. И все это лишь для того, чтобы потешить свое самолюбие. Если и вершит кто-то суд над ними, то, к сожалению, часто не находит понимания у окружающих. Лицемерие многолико.

5

Нам предстояло два часа дороги в душном переполненном автобусе. Но Вовку это совсем не волновало. Устроившись на заднем сиденье с какими-то бабульками, уже через несколько минут он безмятежно посапывал, пристроив голову на плече одной из старушек. Его умению использовать любую возможность для сна можно было позавидовать. «Армейская привычка. Солдат спит, служба идет», – отшучивался он всегда. Но когда водитель остановил автобус по моей просьбе, оказалось, что будить его было не надо.