Российский либерализм: идеи и люди

Не верил Степун и в мгновенную посткоммунистическую демократизацию России. «С трудом представляется, – писал он в своей последней статье, – превращение России, жившей пятьдесят лет под большевистским гнетом, в западноевропейскую парламентарную демократию». Однако для того, чтобы это все-таки произошло, он в который раз призывал соотечественников опираться не только на «интерес», а прежде всего на «истину», истину свободного человека, истину, которая одна лишь и обладает невероятной творческой силой в построении свободного открытого общества.

Владимир Васильевич Вейдле: «Чем дальше отходила Россия от Европы, тем меньше становилась похожей на себя…» Алексей Кара-Мурза

В. В. Вейдле (1895–1979) – крупнейший историк, культуролог, эссеист и поэт, одна из последних фундаментальных фигур русской эмиграции ХХ века. Известный православный богослов протоиерей Александр Шмеман, близко общавшийся с Вейдле в Париже, говорил, что Владимира Васильевича даже как-то «неуклюже и смешно» определять банальным словосочетанием «культурный человек». «Был он не „культурным человеком“, а неким поистине чудесным воплощением культуры: он жил в ней, и она жила в нем с той царственной свободой и самоочевидностью, которых так мало осталось в наш век», – написал он в некрологе на смерть Вейдле. Поразительно также то, что Владимир Васильевич, лично знакомый с Блоком, Андреем Белым, Николаем Гумилевым, Ходасевичем, Маковским, – человек, по сути, современной эпохи. Он прожил длинную жизнь и скончался летом 1979 года в Париже в возрасте 84 лет.

Владимир Вейдле принадлежит к плеяде выдающихся деятелей русской эмиграции (в этом ряду можно назвать Ф. А. Степуна, Г. П. Федотова, Б. К. Зайцева, М. А. Осоргина), к тем, кто в своем неприятии советского большевизма выбрали не прямолинейно-партийную линию политического противостояния, а долговременную стратегию борьбы за русскую культуру, которая – верили они – если возродится и разовьется, непременно рано или поздно сбросит «большевизм», паразитирующий на русском варварстве.

Сам Вейдле говорил о себе так: «Я гожусь в хранители, а не в разрушители. Да и „культурник“ я, а не „общественник“; ничего с этим поделать не могу. Лувр больше люблю, чем Палату депутатов; если пришлось бы выбирать, выбрал бы Лувр. Социальная (как и всякая другая) несправедливость вовсе не мила моей душе, но я выберу ее – для себя выберу лохмотья и черствый хлеб, – если справедливости будут достигать ценой снижения и распыления культуры».

Поразительно, но именно «культурная стратегия», неброская, несуетная, но глубокая и принципиальная, сделала из Владимира Вейдле одну из наиболее действенных фигур антитоталитарной борьбы и культурно-нравственного преодоления большевизма.

Владимир Васильевич Вейдле родился 1 марта 1895 года в Петербурге, в обрусевшей немецкой семье. После окончания Реформатского училища поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, который окончил в 1916-м. Учился он у таких выдающихся историков, как Дмитрий Власьевич Айналов и Иван Михайлович Гревс. Молодой историк оказался тогда и в центре петербургской литературно-художественной жизни: писал стихи в духе акмеизма, близко знал молодых A. Ахматову и О. Мандельштама.

Большевистского Октябрьского переворота и разгона Учредительного собрания B. В. Вейдле в Петрограде не застал. В поисках свободы мысли и преподавания приватдоцент отправился, как он писал, «в достославный город Пермь»: сначала на поезде в Рыбинск, оттуда на пароходе вниз по Волге, потом – вверх по Каме. Здесь, в Пермском университете, созданном сначала как филиал Петроградского университета, кафедру истории возглавил друг Вейдле Николай Петрович Оттокар – историк-медиевист, тоже ученик И. М. Гревса. (Вскоре Оттокар стал деканом Пермского истфака, был некоторое время ректором университета. Законченное им уже в Италии исследование о борьбе семейных кланов в средневековой Флоренции, изданное на итальянском языке, принесло автору профессуру во Флорентийском университете и звание почетного гражданина города Флоренция. Там он и похоронен.)