Россказни Жана-Мари Кабидулена. Великолепная Ориноко

За Жюлем Верном прочно укрепилась слава «отца научной фантастики», хотя очень часто, особенно в поздние годы, его больше занимали вполне реальные приключения на суше и на море. В томе, предложенном на сей раз нашим читателям, оказались рядом произведения, живо иллюстрирующие два основных направления верновского творчества.

«Россказни Кабидулена» написаны в последнем году XIX века Если верить внуку писателя, в этом произведении семидесятидвухлетний мэтр задумал показать, как в борьбе со слепыми силами природы люди, чтобы выжить, ищут сотрудничества друг с другом[329]. Публикация сочинения началась в июне 1901 года в этцелевском журнале «Магазэн д’эдюкасьон»; а в ноябре книга вышла отдельными изданиями.

Морской роман был очень популярен в те времена, и «Россказни Кабидулена» начинаются как типичное произведение этого жанра. Перед нами предстает целая галерея образов мужественных мореходов, лучший среди которых — капитан «Святого Еноха» пятидесятилетний Эварист-Симон Буркар. Он, опытный судоводитель, «одновременно осторожный, отважный и решительный», отдающий приказания «с отменной учтивостью», прошел все ступени морской службы. Под стать ему старший офицер Эрто, тоже досконально знающий судовую службу, совершенно непреклонный в соблюдении дисциплины на корабле, отличные офицеры и лейтенанты Кокбер и Алотт, выделяющиеся среди других исключительным, граничащим с безрассудством азартом в преследовании китов и умеющие заразить этой страстью матросов своих вельботов; запоминается и маленький, сухой, жилистый боцман Матюрен Олив с его скопидомскими замашками каптенармуса военного флота — «очень выносливый человек, от слуха и взгляда которого не ускользала никакая мелочь». Романист делает все, чтобы герои его полюбились читателю, и преуспевает в этом. Матросы «Святого Еноха», как бы воплощающие в себе галльский характер, достойно занимают место среди лучших верновских персонажей. С нескрываемой любовью автор описывает их попытку спасти моряков британской шхуны «Рептон», а как благородны они в своем желании предотвратить инцидент возле загарпуненного двойным ударом кита, в эпизоде заготовки дров

Такого благородства напрочь лишены англичане. И вот почему. К концу века во франко-британских отношениях наступил острейший кризис, вызванный колониальным соперничеством в Африке. В сентябре 1898 года представители туманного Альбиона под командованием Китченера, стремясь захватить долину Белого Нила, наткнулись в суданском селении Фашода на укрепления французского экспедиционного корпуса. Лондонское правительство, угрожая войной, потребовало немедленной эвакуации конкурентов. В Париже, не зря опасаясь еще и восточного соседа, Германии, которая могла вмешаться в предполагавшуюся франко-британскую войну на стороне противника, уступили. 21 марта 1899 года был подписан франко-британский договор о разделе сфер влияния в Судане, многими французами признанный унизительным.

Разумеется, всякий литератор-патриот (ориентирующийся к тому же на читательскую аудиторию, разделяющую подобные взгляды) стремился в меру сил «отомстить» обидчикам. В романах Ж. Верна мы нередко сталкиваемся с англо-французским противостоянием, причем всегда заносчивые островитяне оказываются посрамленными. Так и на этот раз. В конце концов, французы, забыв об обидах и оскорблениях, становятся спасителями команды английского китобоя.

Как всегда у Жюля Верна, действие перемежается множеством любопытных сведений из разных областей знания, в частности — из общей биологии китов; подробно описываются и особенности китобойного промысла, достаточно интересные молодому читателю-романтику. И делается это, отдадим должное знаменитому литератору, изящно, с легкостью, без занудной порой энциклопедичности мелвилловского «Моби Дика».

Спокойное течение добротного морского романа прерывается только в середине, когда начинается «чертовщина» — беспорядочное «бурление» моря. Матросы «слышат раскатистые ржание и храп, отнюдь не похожие на шум паровой машины», то и дело встречаются мертвые киты с «разорванным брюхом», очевидно, жертвы какого-то неизвестного чудовища.