Росские зори

Не смеялись только Акила и Вивея. Каждому свое — это так, но дерзкий поступок остался неотомщенным. Сын Лавра Добромила посмеялся над приготовлениями к свадьбе и бросил вызов дому Бронислава — прежде всего Акиле.

Акила — сверстник и постоянный соперник Остани, так же, как его отец Бронислав — давний соперник Добромила. Вокруг обоих воевод группировалось по полсела, у каждого была власть и сила. Отомстить Остане непросто. Только в ладованье Акила одержал над ним верх: синеглазая красавица Даринка скоро станет его женой и наденет брачный наряд, чтобы все видели: она несет в себе его семя, она, как засеянное поле, будет растить его плод!

Мысль об этом радовала Акилу, но не приносила ему успокоения: дерзость не покорившегося соперника раздражала самолюбивого сына Бронислава.

Еще меньше была удовлетворена суровая Вивея. Как полагалось женщине, она покорилась воле мужа, но еле сдерживала себя. Побледневшая, с темными, налитыми ненавистью глазами, она мысленно насылала на Добромила все силы зла.

Проскакав с версту от села, Останя отпустил повод, прислушался. Погони не было. Лучше бы была — тогда он знал бы, что вывел Брониславов из себя. А они даже не погнались за ним — неужели не приняли его всерьез? Он остро ощутил свое бессилие. Что из того, что он испортил им настроение? Свадьбу-то он не расстроил! И в силах ли такое? Даринка люба ему, и он люб ей, но этого мало, чтобы помешать свадьбе. Бронислав сговорился с Урбаном, отцом Даринки, а где сговор, там третий лишний. Даринка не пойдет наперекор отцу, да и какая дочь решится всю свою жизнь нести на себе родительское проклятие? Даринка пойдет к престолу Лады под руку с нелюбимым Акилой, примирится со своей судьбой. Было от чего впасть в отчаяние.

Тут до слуха Остани донесся тихий свист, отозвавшийся в нем надеждой: его мудрый друг — Фалей — на месте. Эллин[5], как договорились, ждал у огромной ели, почти в два раза переросший своих лесных собратьев. Только свист выдал его присутствие. Можно было проехать в нескольких шагах мимо и не заметить коней и человека. Останя всегда восхищался умением Фалея затаиваться, ждать, быть невидимым. Сам он такой способностью не обладал, ему не хватало терпения, он был слишком горяч, а Фалей — опытный воин, прошедший суровую школу.

Эллин на вороном коне бесшумно появился из-за разлапистых елей.

Выходец из Македонии, Фалей служил солдатом в легионах императора Максимина[6] и уже к двадцати годам побывал не менее чем в пятидесяти битвах, о которых напоминали шрамы. Один из них — чуть ниже виска — был получен в рукопашной схватке на Рейне, когда сирийские наемники восстали против Максимина. Из-за этого шрама Фалея нередко называли Меченым.

С легионом македонцев и фракийцев[7] Фалей побывал на Истре[8], в Северной Италии, участвовал в великом походе императора Максимина в земли германцев, сражался там на болотах, где ромейские[9] легионы одержали полную победу над варварами[10]. В той битве Фалей получил несколько ранений, а его сила и смелость произвели впечатление даже на бешеного Максимина. Фалей тогда командовал центурией, а по выздоровлении принял манипул[11]. Потом его легион был переброшен на Истр, чтобы усмирить варваров, оттуда направился в Македонию.

Здесь Фалей увидел сожженный родительский дом и узнал о гибели близких. Из всей семьи уцелела одна сестра Аста: уехала с купцом в Ольвию[12] незадолго до того, как родные края затопили орды гетов и карпов[13] и Македония стала ареной кровавых битв между варварами и легионами империи. Из Македонии легион Фалея морем перебросили на помощь защитникам Ольвии, отчаянно отбивавшейся от варваров. Здесь Фалей командовал когортой.

Ольвия отстояла себя, но её северные поселения были разрушены и сожжены. Немало ольвеополитов[14], не успевших укрыться за мощными городскими стенами, были убиты или стали пленниками скифов и россов.