Росток

— Знаете, я привез много интересных идей. Наши разработки нейронных сетей стоило бы пересмотреть. Хочу просить вас... Позвоните Мирославу Михайловичу Козаку. Пусть на время вашей болезни выведет мой отдел из-под руки Олияра. Пусть эти функции возьмет на себя непосредственно Научный центр.

Петр Яковлевич нахмурился.

— Это что, Киев на тебя так подействовал, Григорий Васильевич? Не узнаю тебя! Куда девались твое упорство, самостоятельность суждений, боевитость? Отдел лаборатории под опекой Научного центра? Научный центр в роли административной единицы? Нонсенс! Никогда! До меня кое-что долетело сквозь сети Килины. Думал об этом. А что касается Научного центра... Хорошо, я сейчас позвоню Мирославу. — Петр Яковлевич набрал номер Козака. — Ты, Михалыч?.. Да, я... Отлеживаюсь... Мне легче, лаборатории тяжелей... Что предлагаю? Просто и надежно. На время моей болезни решил назначить исполняющим мои обязанности Григория Васильевича Савича!.. Что? Что?.. Узнаю автора анонимной докладной... Верно. Пусть они свои семейные дела решают сами, вдвоем... Вот-вот. Значит, согласен?.. Ну и прекрасно. Всего доброго! — Петр Яковлевич положил трубку, поднял на Савича глаза. — Слышал, о чем мы говорили? Все понял?

Григорий молча кивнул.

— Я немного знаю Аиду. Что там у тебя с ней стряслось?

— Ничего не хочу объяснять. Оправдываться тоже не хочу. Почему человек становится безразличным к другу, за которого раньше жизнь бы отдал? Почему чувства покрываются инеем? Почему сердце ищет тепла и понимания? Этого ни вы не знаете, ни я, хоть оба мы, проблемники, приблизились впритык, чтобы если не постичь, то подметить, зафиксировать, задуматься...

— Видишь, — Петр Яковлевич прервал Савича, — разобрал свой металлический сустав, хочу более чувствительные дроссели поставить... Никак сопротивлений не подберу.

Григорий понял: Петр Яковлевич не хочет продолжать этот разговор. Присел на корточки перед тумбочкой, стал внимательно разглядывать детали протеза.

— Многоконтурная электрическая цепь... Пожалуй, тут следует обратиться ко второму закону Кирхгофа: во всяком контуре электрической цепи алгебраическая сумма электродвигательных сил равна алгебраической сумме результатов...

— Хватит, знаток! Я уже столько лет на них передвигаюсь. Но каждый раз при поломке зову мастера. Расхождение между внешним действием протезов и восприятием и управлением ими... Еще одна грань... — Петр Яковлевич помолчал. — Заканчиваем установку машины. Гоняем ее на стандартных программах, составляем свои. Прогресс! Ты задумывался, что оно такое и с чем его едят?

— Конечно! Общие законы получения, сохранения, передача и преобразование информации.

— Ну вот, снова спрятался за тарабарщиной. Об информации будешь твердить теми же словами? — поморщился Петр Яковлевич.

— Могу, если хотите... Совокупность сведений о природе и обществе, в том числе о технических системах... Мерой информации является степень неопределенности в распределении энергии или вещества в пространстве и во времени. Определение академика Глушкова... Информация существует, поскольку существуют материальные тела и созданные ими неоднородности...

— Вон ты какой! Хочешь — продолжу? Информация может охватывать и те сведения, какими обмениваются люди, и те, что существуют вне их сознания. Так?

— Верно. Все верно. Не пойму одного: чего вы от меня добиваетесь?

— Чего, чего... Чтобы ты взглянул на все эти определения с точки зрения нашей лаборатории. Я бы сформулировал так. Кибернетика в моем понимании — это особый, современный способ мышления. Мировоззрение и мировосприятие людей. Чем мы занимаемся? Расширяем базу понимания процессов мышления в узком значении, биологических процессов — в широком значении. Нейрофизиология, логика, психология, теория информации — киты, на которых плывет к цели наш коллектив. А методы...

— Найдутся и методы! — воскликнул Савич. — Я просидел с Душиным два часа за пультом, и мне открылись возможности, которые раньше и не снились. Меняется не только форма и методы исследований. Вычислительную машину я начал воспринимать как могучего и мудрого помощника. Он и подскажет, и посоветует, и варианты предложит...

— Охолонь, Григорий. Горячая голова не лучший советчик. Возьми вот эти книги. — Петр Яковлевич кивнул на стопку книг, лежащих на краю стола. — Для нас использование машин — новинка. А в этих книгах — опыт, раздумья, советы. Посмотри сам, ознакомь подчиненных. Готовься, придется тебе...

— В отделе все сделаю.

— Я — про лабораторию! — подчеркнул Петр Яковлевич.

— Орест Остапович не поступится... — Григорий предвидел неминуемость острых стычек с Олияром.

— Чепуха. Завтра принесут приказ о назначении тебя исполняющим обязанности.

— Но имейте в виду. Предупреждаю. Водить сотрудников в туалет за ручку не намерен.

— У тебя и времени не будет. Пока продерешься сквозь мудрствования написанного, пока овладеешь... — Петр Яковлевич усмехнулся. — Я же и говорю, чтобы не водил.