Ростом с гору Вашингтон

45—55 процентов жертв, скажем, в Филадельфии — чернокожие. В Чикаго эта цифра еще выше — до 70 процентов. Доказано также, что во время стычек с полицией большинство белых были вооружены и, более того, первыми открывали огонь по полицейским, а подавляющее большинство жертв среди негров были безоружными и погибли от выстрелов в спину, то есть при попытке спастись. Но это, однако, никак не отразилось на решениях американской Фемиды. Ее благосклонность всегда была на стороне «блюстителей порядка»: лишь менее 1 процента полицейских, неоправданно применивших огнестрельное оружие или даже сознательно убивших невинного человека, было привлечено к ответственности.

«Система борьбы с преступностью сама является наиболее криминальной сферой правительства», — вынужден был признать председатель подкомитета палаты представителей по борьбе с преступностью конгрессмен Джон Коньерс. — Эта преступность начинается уже в полиции и пронизывает всю систему суда и наказания, причем указанная преступность носит ярко выраженный расистский характер». Если в преступлении подозревается негр, его арестовывают белые полицейские, он предстает перед белым судьей и белым прокурором, а в конечном итоге — перед белым жюри присяжных в зале суда, где протокол заседания суда ведут опять же белые секретари. После вынесения решения суда и объявления приговора негр оказывается в тюрьме, где единственным чернокожим служащим может быть только уборщик. В общем же, вся система юриспруденции контролируется белыми, негры же оказываются лишь правопреступниками. «Подобная ситуация, — добавляет Д. Коньерс, — неизбежно должна укреплять во мнении, что юстиция есть инструмент подавления черных белыми».

Все это неизбежно потворствует атмосфере расистских настроений. Негра скорее заподозрят в преступлении, чем белого, и скорее задержат. Если полицейским известно, что подозреваемый в преступлении — негр, они могут задержать всех негров, оказавшихся поблизости. И трудно представить, что такое возможно в отношении белых жителей Америки. Белого преступника скорее отпустят под залог, и при первой возможности дело против него будет прекращено. Негра, в отличие от белого, маловероятно, что приговорят к условному наказанию, и придется ему отбыть весь тюремный срок, в то время как белые преступники могут попасть под амнистию.

Пытки, истязания, сознательные убийства — все это стало практикой в «свободной Америке». В ответ на активизацию движения за гражданские права и против милитаристской политики Белого дома репрессивные органы используют и тактику «железного кулака», как это было в случае убийства Мартина Лютера Кинга, так и тактику «замшевой перчатки», то есть новую стратегию социального контроля над всей страной. Вот только один пример. Детройтская полиция разработала специальную программу, сокращенно именуемую СТРЕСС[8]. Однако не борьбой с неврозами занялись полицейские. Они решили применить в своей деятельности практику суда Линча. С той разницей, что расправы теперь проводятся не самостийно, а по плану и при содействии органов порядка. Суть заключается в том, что один из полицейских, переодетый в штатское, играет роль «приманки», а несколько его коллег «подстраховывают». В операциях используются также агенты ЦРУ и бывшие «зеленые береты», поднаторевшие где-нибудь в Родезии в «охоте на людей». В результате операций на «приманку» попадались не настоящие бандиты, а бродяги, пьяницы, мелкие воришки, бездомные. Судьба многих из них закончилась трагически: команды СТРЕСС, не задумываясь, пускали в ход оружие. Главной же жертвой оказались негры и отверженные общества потребления, которых заранее занесли в разряд «преступников» и «криминальных элементов».

Где же были в этот момент вездесущие американские газетчики, которые словно стервятники всегда слетаются за «полицейскими сенсациями»? Может, в данном случае им изменил репортерский нюх? Вряд ли, донкихотство среди них не в моде. А нарушения прав человека в стране, которая так рьяно защищает их за своими пределами, — обычная практика. Кроме того, вся судебная деятельность осуществляется таким образом, чтобы оправдать полицию. Даже если в печати и появляются сообщения о злоупотреблении блюстителями порядка своими полномочиями или отходе от буквы законов, на страницах газет и журналов злоумышленное убийство называется «вынужденной самообороной», убийца — «жертвой нападения», пытки в полицейских участках превращаются в «допросы» или попросту замалчиваются, а сделанные во время истязаний признания именуются «вынужденными под давлением неоспоримых улик».