Ростов-папа. История преступности Юга России

Шайку накрыли в притоне некоей Аннушки. Главарями неуловимой банды оказались известный железнодорожный вор Зельман-Шендер Копелянский (мещанин города Борзна Черниговской губернии) с женой Лией и заслуженный карманник Фишель Дорман. Личности любопытные. Дорман был щипачем-гастролером и одно время работал с самой Сонькой Золотой Ручкой, предоставив ее людям собственный дом в Орле под притон. С Копелянским сошелся во время совместной работы в Москве, когда оба чистили карманы раззяв-москвичей на годовщине коронации Александра III в 1883 году. Тот с супругой погорел на подделке векселей, но сдали их свои. Дорман стал у Копелянского затырщиком. К делу привлекли еще двух железнодорожных воров — Гершу Фридберга и Семку Толстинова (он же Блюмерг, Богданов), который прогремел в Белокаменной после кражи 90 тысяч у надворного советника Федора Неронова, а также проворовавшегося на военной службе беглого солдата-кантониста Зоруха Рака и минского мещанина Янкеля Бамме. Народ подобрался под стать друг другу — прохиндеи еще те. Но в столицах уже засвеченные. Решили перебраться к теплому югу, где и торговые обороты изрядные, и с полицией гораздо легче столковаться.

Всего в Ростов в 1883 году прибыло около двух десятков карманников Копелянского и Дормана, которые решили особо не светиться и исключить контакты с местной босотой. Шайка базировалась в надежном притоне, а на охоту выходила сначала на Старый базар. Пользуясь своей многочисленностью, они менялись одеждой, сменяли друг друга, дважды подряд в одно место не заходили, дабы не примелькаться. Но когда попадались, Копелянский не скупился и тут же совал городовым барашка в бумажке (от 50 до 200 рублей) за освобождение. За 4 года не было случая, чтобы кто-то отказался. Как тут не вспомнить про грошовые оклады полиции в конце позапрошлого века и громкое дело вымогателей Николая Пушкарева и Василия Зайцева, приставов 2-го и 3-го участков Ростова.

Иными словами, если бы не внутреннее расследование, проведенное силами самой Богатяновки, так бы и осталась залетная шайка неуловимой для полиции.

Особенную активность ростовские щипачи проявляли в трамваях, где при толчее работать было достаточно легко. Это называлось щипать на халдыговине. Кондукторы специально следили за всеми пассажирами во время посадки на остановках Соборный, Николаевский и Таганрогский проспект — излюбленные места работы воров в окрестностях Старого базара.

В сложных случаях щипачи прибегали к помощи остро заточенных монет, колец, бритв, ланцетов, скальпелей, миниатюрных лезвий, вставленных в браслеты или перстни (это практиковали воры-хирурги, мойщики, писаки). Они точным движением надрезали карман снизу, чтобы портмоне выпало им сразу в руку. Именно по почерку писак их определяли в полиции, различая надрезы сумок углом, письмом (крест-накрест), сбоку или снизу (цыганский способ). Из приоткрытых сумок, ридикюлей, оттопыренных карманов добычу тащили рыболовными крючками, пинцетами, спицами, медицинскими зажимами. Цепочки перерезали миниатюрными кусачками.

Александр Гуров в своем условном рейтинге карманников наиболее высоко оценивал воров, которые специализировались на кражах с применением технических средств. На второе место он ставил ширмачей, на третье — рыболовов и крючочников, на четвертое — босяцкую мелочовку вроде сумочников и верхушечников, в роли которых в Ростове выступали базарные халамидники и портяночники.

С помощью таких приспособлений в 1918 году на Ростовском вокзале был украден кошелек у командира Дроздовской дивизии Добровольческой армии полковника Антона Туркула.

В послевоенные годы в городе появилась целая плеяда карманников — безногих инвалидов. Известно, что здоровому человеку несколько совестно смотреть в глаза убогому, и он поневоле, как бы виновато, отводит от него взгляд. Именно это мнимому или реальному инвалиду и надо — дергая за рукава и штанины жертвы, как бы прося подаяния, щипач дергает и за золотые часики-стукалы, которые тут же начинают стукать уже в его рукаве. Никому же в голову не придет потом обыскивать бедного инвалида. В послевоенном Ростове дома у одного такого безногого инвалида, случайно попавшегося на краже, милиционеры обнаружили ведро украденных золотых часов. Тогда в городе особой известностью пользовались щипачи Левка Жид, Вовка Сильва, Володя Кузнец, Гомошка, братья Василий и Александр Шумаки.

Ростовчанин Витольд Абанькин, известный диссидент, отсидевший в лагерях 12 лет, рассказывал: «Мне… вспоминается такой случай. Сидят уголовники в камере, играют в карты на столе. А карты запрещены. Менты увидели это в глазок. Раз! Врываются — карт нет. Обыск в камере делают — нет колоды. Выходят — и снова в глазок: зэки уже опять раскладывают. Надзиратели врываются мгновенно — карт нет. Догола раздели уголовников — нет карт. Выходят — те снова за свое. И тогда один из ментов взмолился: «Ребята, скажите, куда вы их прячете?» Те ему в ответ и говорят: «Достань карты из своего кармана». И тот достал. Они же карманники-профессионалы!»