Ростов-папа. История преступности Юга России

Экс-городовой смекнул, что на этом можно неплохо заработать, и быстренько изобрел вымышленную фирму с громким названием. Заметим, Сосинский был совсем не дурак, и на ум ему пришло не создание какой-нибудь банальной конторки «Геркулес», а сразу «сыскного отделения», о котором в Ростове пока только мечтали (появилось оно лишь в 1906 году во главе с Яковом Блажковым). О его необходимости давно писали местные газеты, поэтому обыватели вполне могли повестись на аферу, не зная реального положения дел. На это Сосинский и рассчитывал.

В той же очереди в контору «Трамвая» Сосинский начал выискивать самых рассеянных соискателей и убеждал их идти работать в организуемое им «сыскное отделение». А дабы те раньше времени ничего не заподозрили, снял приличную квартиру, где принимал кандидатов. В квартире у него был огромный письменный стол под зеленым сукном, ковер, стену украшал портрет государя, работали четверо ничего не подозревающих клерков — все как в полицейском участке, благо Сосинский прекрасно знал, как всё организовать. Понравившимся кандидатам он обещал чины, награды, хорошее жалованье. Дело было лишь за малым — надо внести залог 20–25 рублей. Соискателям нравился потенциальный начальник и весь антураж, они потянулись в «сыскное» потоком. Сосинский настолько вошел в роль, что каждый вечер принимал «агентов» с докладом, раздавал им новые задания, по утрам выписывал распоряжения.

Сколько все это могло продолжаться, трудно сказать. Сорвалось, как обычно, на мелочи — один из «агентов» похвастался знакомому городовому своей новой должностью. Городовой изумился и побежал докладывать начальству о подозрительных сыскарях. И наутро на доклад к самозванцу явился уже будущий глава реального сыскного отделения, помощник пристава Яков Блажков, и не с пустыми руками, а с обыском.

Весной 1903 года весь Ростов облетела радостная новость — в город прибыл сын знаменитого профессора Ильи Мечникова, выдающегося исследователя в области инфекционных заболеваний, проживающего в Париже. Сын его, специалист по нервным болезням, объявлял, что будет принимать пациентов в Ростове. К нему тут же выстроилась очередь, главным образом из дам.

Доктор брал по 10 рублей за прием, лихо выписывал рецепты, по которым аптекари без проблем выдавали лекарства, даже не вчитываясь.

Однако в гостинице, где остановился врач, у него робко попросили паспорт — для порядку, но тот отдал лишь визитную карточку. Уверял, что оставил паспорт в Одессе и всенепременно попросит его прислать. Но уже на следующий день доктор Мечников бесследно исчез.

Объявился он в Симферополе уже под именем доктора Ивана Николаева, ассистента одного знаменитого киевского профессора. Но в этом крымском городе нервных оказалось мало. Пришлось бежать и оттуда.

В июне 1903 года медицинское светило вновь заявилось в Ростов под именем Николая Иванова, «уполномоченного по сбору пожертвований для пострадавшего населения».

В купеческом Ростове всегда было достаточно сердобольных негоциантов. Иванов получил у господ Волкенштейн и Резниковой и у табачника Кушнарева по 50 рублей, у одного из местных толстосумов — 55 рублей, но в дверях его дома столкнулся с дамой, племянницей миллионера, которая опознала в нем того самого Мечникова. Поднялся шум, но в суматохе «уполномоченный» сумел улизнуть. Арестовали его уже в Одессе. Он оказался студентом Иваном Черванаковым, известным аферистом.

В ноябре 1914 года пережившая личную трагедию дворянка Вера Сливинская от отчаяния дала в газету объявление о приискании места экономки. Указала и домашний адрес, по которому ей следовало присылать предложения: Старопочтовая, 180. Вскоре к ней явился молодой человек, назвавшийся сыном генерала Строганова. Если бы г-жа Сливинская следила за светской жизнью, то знала бы, что никакого генерала Строганова и в помине не существует. Сообщил, что готов предоставить ей место в своем имении под Ростовом и положить за это жалованье 360 рублей в год. Та согласилась, не до жиру было аристократке с разбитым сердцем. Обходительный молодой человек откладывать дело в долгий ящик не стал, предложил тут же отправить пока все ее вещи и мебель в имение. Пригнал три повозки и всё вывез. Больше ни помещика, ни генерала г-жа Сливинская не видела, а к разбитому сердцу добавился и немалый ущерб от проделки афериста в размере 2 тысяч рублей.

На рубеже веков, когда доверху набитый суевериями народ-богоносец томился в ожидании предсказанного полоумными кликушами (или умными мошенниками) конца света, в Ростове стали популярны аферы с пожертвованиями Гробу Господню, иерусалимскому патриарху и т. п. В качестве собирателей пожертвований выступали оборотистые ребята «закавказского» типа (часто — сирийцы из иранской Урмии), которые больше соответстовали образу ходоков со Святой земли. Местных, возможно, раскололи бы в два счета, но те говорили на неизвестном наречии, и, кто его знал, может, и на арамейском языке Иисуса Сладчайшего глаголят собиратели. И им жертвовали…