Рота, подъем!

Я радостно натянул длинный теплый тулуп с высоким воротником, отданный мне уже мечтающим убежать в казарму часовым, надел рукавицы с двумя пальцами, закинул автомат за спину.

– Пост сдал, – заулыбался солдат.

– Пост принял, – не менее радостно ответил я и посмотрел на затягивающиеся тонким льдом лужи.

– Движение по часовой стрелке, на вышке не садиться, естественные надобности оправлять запрещено, через два часа приду, сменю, – дал мне последние инструкции сержант, и я остался один на огражденной колючей проволокой и не очень высоким забором охраняемой площади.

Я брел по дорожке и мечтал о том, чтобы кто-то полез на мою территорию или чтобы заблудший колхозник из соседней деревни попытался бы сократить свой путь через мой пост. Я представлял себе, как, задержав злостного нарушителя, сразу стал бы героем и был бы награжден краткосрочным отпуском "с выездом на родину", а проще говоря, домой. Мечтам моим не суждено было сбыться. Я шагал по периметру, иногда отдыхая на вышке, прислонившись спиной к стойке.

Ночь вступила в свои права, и мелкий, редкий снег падал с неба.

Далеко за забором слышался рокот машин, там был город, он жил своей, гражданской жизнью, не имеющей ко мне никакого отношения.

Через два часа меня сменили. И я вернулся в комнату ожидания. В караулке стоял уже холодный ужин, который принесли за время моего дежурства. Лейтенант играл в шашки с помощником, и я ушел спать в комнату для отдыхающей смены, хотя был в составе бодрствующей. Никто на это не обратил внимания. Каждый занимался своими делами, как чтение книг или газет, игрой в морской бой или просто спал. Все понимали, что никому не интересно нападать на караульное помещение ничего по сути не охраняющего караула посредине огромной дивизии стоящей в 310 км от Москвы. Учебные распорядки давно закончились, и ни у кого не было желания коротать время, раздавая и выполняя ненужные приказы. Сутки пролетели скучно и безынтересно. Нас сменил новый наряд. От сбитого режима я был уставший, но довольный – свой первый караул, хоть и почти через пять месяцев с начала срочной службы, я простоял.

– Сегодня отдыхай, – сказал мне взводный, когда мы вернулись в казарму. – Завтра заступаешь в наряд по штабу. Будешь посыльным, все равно у тебя еще лычек нету.

В наряд по штабу мне выдали парадную форму. Она сидела на мне ладно. Я добавил утюгом пару стрелок и форма стала выглядеть почти как у дембелей.

"Надо бы сфотографироваться", – подумал я. – "Своим фотку отправить".

Дежурным по штабу был старший сержант из дедов соседней роты.

– Ты посыльный? – кивнул он мне, когда я пришел на развод.

– Угу, – буркнул я уставший голосом, начиная понимать, что нарядов, участие в которых мне предопределено, будет не мало.

– Сегодня почти нечего делать, а завтра утром, после завтрака, понадобишься, – спокойно проинструктировал он меня. – Главное на начштаба не нарывайся. Зверь.

Утром, после завтрака, хорошо отоспавшись ночью, я вернулся в штаб.

– Пришел? Хорошо, – приветствовал меня старший сержант, протягивая мне красную повязку с надписью "Посыльный". – Надо забрать в штабе дивизии пакет. Знаешь, где это?

Я вспомнил свои похождения в штаб дивизии во время своей бытности в артиллерийском полку и кивнул.

– Вперед, воин, – потягиваясь, дал команду сержант, и я спокойно и не торопясь отправился в штаб через офицерский городок.

На КПП в городок меня без проблем пропустил наряд, и, решив, что ничего страшного не произойдет, если только заглянуть в двухэтажный магазин в городке, я направился к уже известной мне "стекляшке".

– Товарищ солдат, – услышал я голос сбоку и увидел стоящего старшего прапорщика с двумя солдатами. Повязка "Патруль" говорила сама за себя. – Куда направляетесь?

– В штаб дивизии, – ответил я. – Я посыльный, – приподнял я руку с повязкой.

– Вижу, что посыльный, – ответил прапорщик. – А чего ж ты сюда прешься, да еще со штык-ножом? Хочешь нарваться на комдива?

– Нет, не хочу, – признался я, понимая всю перспективу такой встречи. Комдива я мог и не узнать, а вот встреча с начальником штаба дивизии мне точно не нужна была.

– Так и вали в свой штаб, – посоветовал мне старший патруля.

– Есть, – козырнул я с серьезным видом, понимая, что на этот раз

"пронесло", и быстрым шагом, чтобы быстрее исчезнуть из поля зрения патруля, направился в штаб дивизии.

– Принес? – встретил меня на лестнице дежурный по штабу, когда я вернулся.

– Вот, – протянул я ему пакет.

– А мне он нахрена? – удивился сержант. – Отдай дежурному по полку.

За стеклом с надписью "Дежурный по полку" перед пультом с тумблерами, телефонами и часами, показывающими время и стоящими в ожидании "времени Ч", сидел капитан.

– Чего тебе? – посмотрел он на меня красными, сонными глазами.

– Пакет из штаба дивизии.

– В строевую часть отнеси, отдай там Манукевичу.

Я прошел по выкрашенному в желтый цвет коридору до железной двери с надписью "Строевая часть". Из-за приоткрытой двери слышались голоса.

– Кто такой Манукевич? – спросил я, войдя в комнату.