Ротмистр Гордеев

– И ему виднее, где враг уловку может сделать или подловить нас на чём. Где он пушки поставил, которых мы с тобой не видим, или резерв ударный подготовил, чтобы в нужный час по нам ударить. Вот и не хочет командующий лишний раз рисковать, подставляться под угрозу окружения. Бережёт солдатиков.

– Вашбродь, – вмешивается в разговор Сорока, – а может, стоило рискнуть, ежели на кону прорыв к Порт-Артуру стоял? Осторожность – это хорошо, а когда она трусостью зовётся?..

– Трусостью? А ты знаешь, Сорока, за что у него «Святой Георгий» четвёртой степени?

Сорока отрицательно мотает башкой. Я и сам не знал, да было время для расспросов у товарищей офицеров.

– В походе на Коканд Алексей Николаевич со своей командой разведчиков и охотников числом до полуроты и сотни казаков ворвался в крепостцу Уч-Курган. А в Ахалтекинской кампании во главе штурмовой колонны ворвался в крепость Геок-Тепе и принудил врага к сдаче, за что получил «Святого Георгия» уже третьей степени. Трус или нет человек с двумя георгиевскими крестами?

– Не трус, – вынужден признать Сорока.

– А как военный министр Куропаткин добился отмены телесных наказаний для нижних чинов, ввёл чайное довольствие и походные кухни. Так что, братцы, не всё так однозначно.

Молчат, переваривают услышанное.

– А ежели командующий такой храбрец, отчего ж мы только и делаем, что отступаем?

И ведь нет у меня ответа на этот вопрос, ни с моим прошлым опытом – Алексея Шейнина, ни с нынешним – Николая Гордеева.

– Был такой римский император Марк Аврелий, – говорю я. – Так вот, он говорил: делай что должно, и будь что будет.

Выдерживаю паузу и добавляю:

– Думаю, что командующий ждёт подкрепления, чтобы получить существенный численный перевес над врагом. А когда подкрепление получим, новые пушки да боеприпасы, там и до наступления дело дойдёт.

Уходят успокоенные. А я остаюсь с тяжёлым сердцем: то, что Куропаткин был храбрецом в Туркестане, никак не отменяет его… не назову это трусостью, назову чрезмерной осторожностью. Как такое могло случиться с боевым и отважным офицером, специалистом по Востоку? Он воевал в Средней Азии, был в составе военной миссии у французов в Алжире, освобождал от турок Болгарию, снова воевал в Средней Азии, затем управлял Закаспийской областью, и, судя по отзывам, делал это неплохо: строил дороги, открывал больницы и русские школы, привлекал переселенцев из центральных губерний России. В конце концов, шесть лет был военным министром…

А не это ли ответ на мой вопрос? Из министерского кресла спланировал в кресло командующего армией в Маньчжурии. Обиделся на понижение? Или командование армией – не его конёк? Военный министр и управляющий Закаспийской областью – больше административные должности. Его реальный командный потолок – начальник штурмовой колонны при штурме Геок-Тепе: одиннадцать с половиной рот, одна команда с ракетными станками и девять орудий с артиллерийскими расчётами – всего-то неполный пехотный полк. Достиг предела компетенции как командир? Или виной гиперответственность?

На посту министра он занимался (и успешно) армейским строительством, многое сделал для улучшения положения офицеров, кое-что и рядовому составу перепало. А война – это урон армии, любимому детищу. Вот и осторожничает? Пожалуй, стоит свести с господином Куропаткиным личное знакомство и составить собственное мнение, опираясь не только на чужие оценки и впечатления. Кого же из своих высокопоставленных знакомцев использовать для аудиенции у командующего? Николова? Персидского принца? Или сына бывшего военного министра?

На фронте затишье. Основной движ сейчас у Порт-Артура, но и там он какой-то вялый: наши обороняющиеся войска заняли позиции на перевалах, японцы со своей 3-й армией топчутся перед ними, не атакуя. Видимо, ждут подкреплений. Мы с Маньчжурской армией медленно пятимся на север к Лаояну – «отходим на подготавливаемые позиции», как объясняет командование. По мере отступления к нашим силам подходят подкрепления. Японцы неспешно наступают в том же направлении.

Через неделю после нашего отступления от Вафангоу наша эскадра под началом контр-адмирала Витгефта попыталась прорваться из Порт-Артура во Владивосток, но, заметив на горизонте дымы японцев, Витгефт решил не рисковать и вернулся обратно. На мой взгляд, это какая-то болезнь отечественного командования (не только в этом мире и этом времени) – утеря стратегической инициативы. А война на расслабоне победу приносит редко.

Гоняю своих в хвост и гриву, тем более что от пополнения кое-что обламывается и мне. Если бы занимался подготовкой в одну харю, давно бы уже сдох от перенапряжения. Но у меня, слава богу, есть надёжный костяк, который я гоняю сперва сам, а потом он уже гоняет новичков.