Роузуотер. Восстание

– Тебе нужна моя помощь. Ты не хочешь просить о ней открыто, но знаешь, что будет непросто. Ты знаешь, что тебе, возможно, придется драться грязно, но за прошедшие годы ты смыл с себя всю грязь и сделался чистеньким. Тебе нужен союзник в дерьме. Моя цена – полное помилование плюс все мое конфискованное имущество. Торговаться я не буду.

Джек понимает, что именно это ему и нужно, хотя над деталями еще придется подумать. Он пока даже не знает, чего именно хочет от Тайво и может ли Тайво вообще хоть чем-нибудь помочь.

– Хорошо. Договорились. – Он протягивает Тайво ладонь, и тот сокрушает ее в рукопожатии.

– Хм. У тебя такие мягкие руки.

Лосьон с ланолином, молочной кислотой и мочевиной плюс второй активизирующий крем с глицерином и диметиконом. И средство с гиалуроновой кислотой. Естественно, они мягкие.

– Итак, что дальше?

Тайво называет ему имя и номер телефона.

– Мой адвокат подготовит все, включая контракт.

– Контракт?

– Да, я хочу, чтобы все это было на бумаге. Вы, шишки, любите обманывать представителей преступного класса. Ano ko ni won bi mi. – «Я не вчера родился».

Начальница тюрьмы ждет Джека у дверей комнаты для посещений вместе с его телохранителями. Она считает, что Джек пришел еще и для того, чтобы проинспектировать крыло J, и подготовила краткий тур. Джек делает вид, что все именно так, и использует это время, чтобы обдумать свои планы, притворяясь, что слушает нудное перечисление архитектурных подробностей. Он не знает, что это за «крыло J» такое, но, судя по всему, это какая-то новая инициатива, которую он одобрил, и работа над ней «продвигается хорошо».

Они поднимаются на переходной мост над открытой площадкой. Ее размер примерно сто пятьдесят на сто ярдов. И она битком набита реаниматами. Они стоят, бездумно глядя в пространство, однако все смотрят в одну сторону. Их молчание пугает Джека.

– Пришлите мне всю документацию по крылу J, – говорит он в браслет.

От площадки поднимается вонь пота и мочи, хотя к ней примешивается и запах дезинфицирующего средства – дешевого, каким пользуются в государственных больницах. В отличие от тех реаниматов, которые порой встречаются на улицах, эти чисты. Мостик находится всего в пяти футах над их головами, и Джек видит в глазах ближайших к нему реаниматов пустоту. Он вспоминает, что это была одна из тех инициатив, одобрить которые его заставил благотворительный фонд «Неушедшие», – точнее, заставила Ханна.

Он кивает начальнице тюрьмы и покидает это пропахшее аммиаком место, пряча за улыбкой душевный раздрай.

Глава двенадцатая Алисса

Когда девочка засыпает, Алисса заставляет мужа сесть и начинает разговор.

Они в его мастерской. На другом конце города у Марка есть и студия побольше, которую он делит с несколькими местными художниками. Они оба сидят на стульях – Марк перед своим мольбертом; из-за его левого плеча падает естественный свет. Пол усыпан набросками, пробными эскизами частей тела, геометрических фигур, кубов и сфер, простыми рисунками. Марк рисует их каждый день, перед тем как поехать в студию. Судя по всему, сейчас он обдумывает картину с изображением какого-то растения. Кажется, Алисса такого раньше не видела, – значит, он нашел его где-то еще.

Марк выжидающе смотрит на нее. Все-таки оно довольно привлекательно, это существо, считающее себя ее мужем.

– Марк, – начинает Алисса, – тебе будет трудно это принять.

– Что? – спрашивает он. Дрожь, с которой он выговаривает этот единственный слог, выдает тревогу. Марк уже понял, что прикасаться к ней не стоит, но до того, как это началось, он, видимо, был очень нежен. Какая жалость. Хороший партнер.

– Я не Алисса, Марк. Нет, подожди. Я знаю, что это звучит безумно, но я в этом уверена. Что-то случилось – я не знаю что, но Алисса ушла и ее заменила я.

Марк встает со стула и направляется к ней, но потом берет себя в руки. Он указывает на портрет:

– Алисса, это ты.

– Нет. Я знаю, что выгляжу как Алисса, и ее лицо смотрит на меня из зеркала, но на этом сходство заканчивается. Я совершенно точно не люблю детей, и мне не кажется, что я замужняя женщина.

– Ты… это что, такой способ сказать, что ты хочешь развода? Если так, ты излишне драматизируешь. И делаешь мне очень больно.

– Прости. Я не пытаюсь навредить тебе или твоей дочери…

– Да ты послушай себя…

– Нет, это ты меня послушай. Я говорю, что я не та женщина, на которой ты женился, и это не метафора. Я не имею в виду, что Алисса изменилась или хочет чего-то нового. Я имею в виду, что Алиссы здесь нет. Я не знаю, что с ней случилось.

– И кто тогда ты такая?

– Этого я тоже не знаю. Я знаю только, кем точно не являюсь.

Марк мотает головой, как будто пытается что-то из нее вытряхнуть.

– Доктор был прав. Это функциональное расстройство. Я запишу тебя на прием.

– Не трать время, – говорит Алисса. – Я туда не пойду. Там ответа не найти. – Она встает. – Я просто хотела быть с тобой честной.

– Что это?

На пол капает кровь – видимо, у нее открылась рана.

– Ничего. Я сама с этим разберусь.