Роузуотер

– Просто убирайся отсюда, – говорю я. – Я никогда не воспользуюсь твоим именем. Не беспокойся о своей драгоценной жизни. Я буду держаться от нее подальше.

– Кааро…

– Иди на хуй!

Первое, что я делаю, прежде чем начинаю базовую подготовку в Майдугури, – разношу супермаркет «Гудхэд».

Интерлюдия: задание 7. Американская колония, Лагос: 2066

Я заинтересован вопреки самому себе.

Тайна Америки существует с тех пор, как я был ребенком.

Никто ничего не слышал о Северной Америке уже сорок пять лет. По всему миру есть колонии, где американцам дается статус беженцев, но никто не может попасть в Штаты или выбраться из них. Виной всему Разведенный мост – так это назвали в других странах.

Полынь – не первое существо такого рода, попавшее на Землю. Она уже третья. Первое прибыло 12 января 1972 года в Лагос, Нигерия. В тот раз начальник резидентуры ЦРУ назвал его в рапорте метеоритом. Живой, растущий биологический организм прожил под землей сто шесть дней, прежде чем умер и разложился. Тогдашний глава государства, Муртала Мохаммед, обратился к США за помощью с анализами и заключил с ними сделку. Организм был вывезен, но Мохаммеда убили в 1976 году, и неизвестно, связались ли с ним американцы перед смертью.

В 1998 году в немецком Гамбурге пылающий объект врезался в железную дорогу, вызвал крушение поезда и погрузился на глубину сорок девять метров, после чего натовские союзники извлекли его и отправили в исследовательскую лабораторию в Атланте, где существо умерло, прожив восемнадцать месяцев.

В 2012 году Полынь опустошила Лондон. Приняв во внимание размер этой особи, то, что британцам не удалось ни сдержать, ни уничтожить гостя, а также неспособность британских ученых предложить надежные контрмеры, Америка решила развести мосты.

В то время в мире существовало 294 посольства и консульства США. В течение недели они были закрыты, их штат отозван без объяснений. Американские космонавты покинули МКС.

Все контакты с Соединенными Штатами прекратились. Боевые дроны разворачивали коммерческие рейсы. Спутниковые изображения демонстрировали гигантскую черную кляксу, электромагнитную аномалию, поглощающую весь спектр. Средний Восток вспыхнул и пылал насилием долгие годы. Позиция Великобритании на мировой арене со всеми их уловками резко изменилась без поддержки армии США.

Никакие шпионы не смогли выяснить, что за херня стряслась с Америкой. Теорий было как задниц: у каждого своя.

В настоящий момент мне больше импонирует следующая: изучив двух предыдущих родичей Полыни, американцы узнали, что никакая оборона не сработает, и либо унесли ноги бог знает куда, либо, как черепаха, спрятались под непроницаемый защитный панцирь.

Поэтому мы и возвращаемся к этой парочке. Они говорят, что покинули Америку на прошлой неделе.

Их опрашивали обычные агенты. Феми хочет, чтобы я попробовал заглянуть к ним в головы. Это не допрос как таковой. Во-первых, они знают, что я буду в них копаться, и знают, кто я такой. Они на это согласились. Американцы хотят вернуться домой. Ни один из них не хочет жить в лагерях для беженцев, которые мы зовем американскими колониями. Если это поможет, они готовы.

Когда я вхожу в комнату, они встают, приветствуя меня. У обоих хипповатые бороды и длинные волосы. На вид они тощие и растрепанные. Мы говорим по-английски.

– Здравствуйте, мистер Кааро, – говорит первый.

– Просто Кааро, – отвечаю я.

– Я – Чак О’Райли, а это Туз Джонсон.

– Туз? Это настощее имя?

– Мы из…

– На самом деле мне не нужно это знать. В смысле, я и так узнаю, когда сделаю то, что должен сделать. Я правильно понимаю, что вы согласны?

– Да, – говорят они в унисон.

– Тогда приступим.

– Нам нужно закрыть глаза и взяться за руки? – спрашивает Туз.

– Если хотите. Мне без разницы. Хотите – прогуляйтесь по комнате, полистайте журнал. Я сяду здесь. Делайте что угодно, но не беспокойте меня.

– Вам нужна тишина? – спрашивает Чак.

– Нет. Хоть вечеринку закатывайте. Только из комнаты не уходите.

Я вхожу в ксеносферу.

Я вижу их обоих, но все неправильно. Ни один из них не читается как человек. Их я-образы аморфны, изменчивы. Я должен видеть силуэты, которые выглядят, как Чак и Туз, но то, что мне предстает, напоминает темные испарения. Я тыкаюсь вокруг них, нащупываю края, проверяю, не обучены ли они ментальному камуфляжу для защиты от таких, как я. Это не то. В ксеносфере я могу увеличить то, что вижу, до микроскопического уровня. Если бы это был камуфляж, дым состоял бы из регулярных, повторяющихся элементов. Этот случаен настолько, насколько возможно.

Я вытягиваю крыло и бью по дымным отросткам. Они колышутся от движения воздуха, но быстро восстанавливаются.

Дерьмо. Я знаю, что мне нужно сделать, но мне это не нравится. Рискованно, особенно учитывая, что я не знаю, с чем имею дело, но какого черта.

Я вхожу в область, занятую обоими фантазмами, и вдыхаю.

И немедленно понимаю, что это одна из сложнейших вылазок в чужую психику, которые у меня были. Мое эго становится неустойчивым. Я – они оба, Туз и Чак, и я – Кааро из О45.