Ровесники. Герой асфальта (СИ)

- Жива. Пока. – Канарейка всхлипнул, и снова из глаз его потекли слёзы. Трогательные, безудержные. НАСТОЯЩИЕ. О существовании которых я, оказывается, раньше и не подозревала. Старший опер тоже приблизился к нам. Видимо, понял, что дело тут действительно серьёзное и решать его придется самому.

- Что с ней? – Спросил он с искренним участием.

- Ножом полоснули. В бок. – Пояснил Вадим. – Хотели по мне, а она помешала…Вдруг её еще можно спасти, а?... Я вот только не знаю, чем кровь остановить…

- Тебе бы самому её остановить не помешало. – Заметил милиционер. – Что с рукой? Серьёзно?

Вадим как будто только сейчас обнаружил, что сам уже давно истекает кровью. С недоумением оторвал руку от Ники, повернул ладонью вверх. Так и есть. Внешнюю её сторону наискосок пересекал глубокий порез.

- Это что, тоже ножом? – Нахмурился опер.

- Да. Чуть по горлу не полоснули… Вовремя успел отвести.

Меня в очередной раз за последние минут пятнадцать передёрнуло от ужаса. Подумать только, какая редкостная удача! Чистой воды везение… Могло же всё и по-другому обернуться. Если бы не хорошая реакция Вадима. Если бы не Ника…ЕСЛИ БЫ… Вероятно, не я одна подумала об этом. Милиционер ещё раз осмотрел умирающую собаку и неожиданно решился.

- Ладно. Давай аккуратно поднимай её, если получится, и неси в мою машину. Ветлечебница, по-моему, в городке есть. Сейчас мигом доедем, потом вас всех в травмпункте осмотрят, а потом сразу в отделение, договорились?

- Договорились. – Тихо отозвался Вадим. Он почему-то стал необыкновенно кротким и покладистым, словно все пережитые только что стрессы лишили его сил и ему было уже всё равно – куда идти и что делать. Поднять Нику один Канарейка, конечно, не смог – мешала порезанная рука. В машину, синего цвета «пятёрку», донести собаку ему помог Кирилл. Там же, на заднем сиденье, обнаружилась и Варвара. В чьей-то заботливо наброшенной на плечи кофте, всё ещё трясущаяся, стучащая зубами в нервном припадке, она уже не плакала, а только всхлипывала время от времени. Всё это время находясь, похоже, в состоянии транса, на наше появление Варя отреагировала новым всплеском истерики. Особенно при виде Вадима…

- Вадь!!! – Он ещё не успел сесть в машину, как она бросилась ему на шею, обняла, прижала к себе и судорожными, беспорядочными поцелуями начала осыпать родное лицо близнеца. – Вадик… Живой!!! Ой, мамочки, живой… Вадичка, миленький…Вадичка…Слава богу… Живой…

- Живой, живой… - На эмоции сестры Канарейка реагировал как-то вяло, он тоже, наверное, пребывал в легком шоке от всего, что произошло. Впрочем, то же самое я могла бы сказать и о себе самой. Словно в полусне смотрела я на то, как волокут в милицейскую «буханку» троих подонков во главе с Виктором Шумляевым. Отстранённо ловила себе на мысли о том, что старший брат Толяна теперь снова сядет, теперь уже по более крутой статье…Да и этим малолетним насильникам тоже не поздоровится, стоит лишь только нам рассказать всё милиции. Мне, Кириллу и близнецам Канаренко…Что до меня, так я молчать не собиралась. Только что на моих глаза едва ли не свершилось реальное убийство. И не менее реальное изнасилование. Так какие уж тут шутки?..

Следующие полчаса я провела в том же салоне милицейской «пятёрки». Ждала, пока Вадим и Кирилл отнесут в ветлечебницу Нику, потом ждала, когда в травмпункте сделают перевязку Канарейке… Потом было уже хорошо знакомое мне отделение милиции с не менее знакомым старшиной Марченко, которому опять на редкость «повезло» дежурить именно в этот злополучный день. Он узнал нас сразу –наверное, нередко видел в своих ночных кошмарах. Особенно жутким стало для старшины появление Вадима. Такого же растрёпанного, взлохмаченного и ободранного, как и тогда. Правда, в этот раз на удивление трезвого и спокойного. Он не матерился, не обзывал сотрудников милиции всякими разными непристойностями, не пытался никуда убежать – просто сидел на стуле рядом с нами и тихо отвечал на вопросы.

- Всё случайно вышло. Приятель один из района Леонихи шёл, увидел эту компанию на берегу пруда. Он мне и сказал. Сидят, мол, пьют, музыку слушают на всю округу…А у меня сразу мысль: Варька как раз через ту проходную в бассейн мотается, вечно через лес. Вдруг, думаю, как раз в это время назад пойдёт?...Решил подстраховать на всякий случай. Нику взял – пусть, думаю, заодно в лесу как следует прогуляется… Пошёл туда. Прихожу – на берегу нет никого. Всё на местах – бутылки, сигареты, закуска… А их нет никого. И сумка Варькина на тропинке валяется… Чуть дальше – туфли… Я – Нику по следу…Она у меня умница. Быстро дорогу показала…Мы вовремя с ней успели, ещё бы немножко – и всё…

Марченко обращается к Варваре за подробностями, но все его вопросы улетают в никуда. Варя ничего не может рассказать – только хлюпает носом, закрывает лицо ладонями и стучит зубами. И тогда Вадим продолжает вместо неё: