Роза

Отдохнуть не получилось. Сначала на телефонную станцию. Звоню партнёру в Горький. Он закупает оборудование для производства тканевой липучки. Просит меня завтра к 12–00 съездить на готовящуюся к открытию газовскую станцию техобслуживания. Он там тоже будет от завода. Я на СТО уже числюсь внештатным консультантом. Спрашиваю про Ленинград. Про договор на аренду помещения торгового дома. Владимир Владимирович договорился об аренде с 1 июля. Из Москвы заедет, подпишет там бумаги. Делаю себе пометку в блокнот – как приеду из Кореи, отпрошусь в Питер на пару дней. На операцию «Замурованное золото». Нужно с партнёром это дело обкашлять.

В Генштаб ВВС заглянул. Сталина на месте не было. Генерал поехал с утра инспектировать отправляющиеся на Восток части. Интересуюсь у секретаря:

– А в Наро-Фоминске у нас что за танковая дивизия стоит?

– Кантемировская. Гвардейская четвёртая танковая. Там командир друг хозяина – генерал-майор Якубовский.

Это я удачно зашёл.

Сажусь ждать «хозяина». Беру газеты. Читаю про создание по всей стране лесозащитных станций. Разбор писем с критикой торговых баз Кировской области. По некоторым фактам будет произведена проверка и сделаны оргвыводы. Про новую газовскую СТО пишут. Автолюбители сетуют, что заводская гарантия всего шесть месяцев, а поменять сломанную деталь до открытия СТО было весьма проблематично…

Заходит Сталин. Кивает всем. Спрашивает меня:

– Есть, что сказать? Ну, проходи. Бумаги на подпись.

Как только за секретарём закрылась дверь, протягиваю генералу эскиз кресла-катапульты (который примерно вспомнил из популярного журнала «Авиация и космонавтика»). Делюсь знаниями из той статьи:

– В Румынии какой-то изобретатель запатентовал что-то похожее. У реактивных самолётов покинуть кабину в воздухе – большая проблема. Немцы делали катапульту да недоделали. Нужно взять румынский патент за основу, немецкие наработки и добавить автоматизацию механизма выброса. Плюс парашютная система: стабилизирующий, тормозной и основной парашюты. Нужны будут впоследствии специальные антиперегрузочные костюмы и кресла.

Сталин покрутил эскиз в руках. Хмыкнул:

– У американцев уже есть что-то похожее… У нас в КБ Микояна, что-то пытаются… Как говоришь румына зовут? Как не знаешь? Ну, да ладно, разберёмся… И чего же ты за это хочешь? Увольнительную из Кантемировской на следующие выходные? Ну, допустим могу попросить… Как-как? Анастасия Ким? Да ты Жаров – ловелас… Не обижайся. Я в молодости тоже ходок был. Сейчас Капа если узнает, бубенцы враз оторвёт… Написал кого, когда?… А то память… Позвоню Ване по старой дружбе. Ты, заходи, если что…

Почти вышел, но слова генерала остановили:

– Жаров. А ты про ракеты сны не видел? Про военные ракеты? Нет? Жаль. Про мирные видел? Не, мне это не нужно… Тут уже два года как группа Тихомирова работает над созданием космической ракеты. По мне, так просто перевод денег. Ракеты нужны для армии… Макартур дал приказ о передаче американских самолётов, танков, пушек на формирование новых южнокорейских частей. В Японию перебрасывают эскадрильи их дальних бомбардировщиков… Ох и херакнет там… А ты что про тихомировские ракеты думаешь?

– Я думаю, что мы будем первыми в космосе.

Щёлкаю по-изотовски каблуками (первый раз получилось), и выхожу.

Школа. Парта школьная мне не снится. И учебника страница тоже. Из «папаш» нас тут двое. Я и Толик. Сидим, как два тополя на Плющихе. Родительницы неприкрыто пялятся на «слишком молодого папашу четвероклассника». Пофиг. Толик шуршит словами, но я слушаю вполуха:

– Я на Урале вырос. Под Свердловском. С одной стороны посёлка зэковские бараки за колючкой, с другой стороны – металлургический завод. В школе, что я учился, грязь, мат, драки. Половина ребят с которыми учился сгинули в тюрьмах и лагерях. Здесь по-другому… К сыну все как у человеку относятся. А практикант на свои деньги всех патлатых заставил постричься. По утрам детей у входа в школу встречает. Здоровается с каждым. Если после уроков ученик к учителю обращается за советом или помощью, то практикант всегда откладывает своё дело и разговаривает с ребёнком. Вот бы все учителя так…

Вот заходит, вероятно, практикант-классный руководитель.

– Леонид Исидорович Мильграм, – представляется учитель, – студент исторического факультета МГУ. Я написал для родителей каждого ученика пожелания по учёбе и поведению. Заберёте после собрания.

Он двигает к краю стола стопку сложенных листочков. Рассказывает про свои правила. Отвечает на вопросы, объясняет почему заставляет коротко стричься ребят:

– Я же коротко стригусь… Не хочу парням завидовать.

Посмеялись.

– У кого есть общие вопросы?

– А Вы женаты? – под смех присутствующих спрашивает симпатичная дамочка.

– Женат. Семейная жизнь для увлечённых учёбой или работой людей – это каторга. Благодаря моей жене, эта каторга сладкая. Ещё вопросы? Предлагайте, что может сблизить родителей с детьми?

Толик поправил на пиджаке две медали и встал: