Роза Дюруа

По всему огромному многомиллионному городу шли приготовления к Пасхе — светлому весеннему празднику. Кандида и Селия закупали продукты, придумывая, чем бы обрадовать своих домашних и гостей во время праздничного пасхального обеда. Дульсе втайне от тети и отца покупала всем подарки. То же самое делал и Рикардо, причем, кроме женщин, которые жили в доме Линаресов, он собирался купить что-нибудь особенное для Милашки и Ванессы. Это были, конечно, хлопоты, но хлопоты приятные.

В школе всю неделю продлятся каникулы. Дульсе решила порадовать тетю, отца и Селию не только безделушками, на которые она давно уже начала копить деньги, но и хорошими отметками. Конечно, выбиться в отличницы ей не удалось, но, по крайней мере, она получила хорошие отметки почти по всем предметам. Даже сам дон Баудилио похвалил ее перед всем классом.

Наступил последний рабочий день. Все в агентстве расходились на несколько дней — здесь было заведено, что служащие на пасхальной неделе получали оплаченные выходные. Кроме того, в пятницу перед Пасхой рабочий день заканчивался на час раньше.

Рикардо воспользовался этим, чтобы пригласить Милашку в кафе на чашку кофе. Это вполне соответствовало ее планам — на эти дни она наметила провести на Рикардо наступление. Нужно только под каким-нибудь предлогом пригласить его к себе домой, а там (в этом Милашка была уверена) все пойдет так, как надо ей. Она не сомневалась в успехе.

Продолжая играть роль благодарной и несчастной влюбленной, которая ни на что не претендует, Милашка пришла на несколько минут раньше. Она села за крайний столик и, заказав стакан минеральной воды, сидела с самым невинным и даже благонравным видом, на какой была способна.

Вот раскрылись тяжелые двери страхового агентства, и появился Рикардо. Он был не один, с ним вместе вышел его помощник, которого Милашка уже видела и знала, что его зовут Леандро Морено. Вместе с Рикардо Леандро подошел к столику.

— Познакомьтесь, Леандро Морено, мой помощник, — сеньорита Исабель Торрес, младший архивариус, — представил их друг другу Рикардо.

Милашке пришлось сдерживаться, чтобы не прыснуть при упоминании о том, как официально именовалась ее должность. Но она сумела лишь слегка сдержанно улыбнуться и протянула Леандро руку.

— Посидите с нами, — предложила она, надеясь, что Леандро откажется.

— На одну минуту, — согласился он, к ее досаде.

Рикардо и Леандро сели за столик и заказали кофе. Леандро стал расспрашивать Милашку о работе. Милашка отвечала разумно и сдержанно. Рикардо хотел было что-то добавить, но тут его взгляд упал на столик неподалеку. За ним в одиночестве сидела женщина, показавшаяся ему знакомой. Он пригляделся — разумеется, это Эрлинда! Он хотел было окликнуть ее, но увидел, что к ней подходит какой-то незнакомый парень. Рикардо моментально вспомнил, что уже видел Эрлинду здесь же, в «Паломе», в компании какого-то крайне подозрительного типа. Кроме того, Милашка рассказала ему, что видела ее в «Твоем реванше». Неужели Эрлинда сбилась с пути? Ее поведение казалось странным. Что может быть общего у нее с этими парнями уголовного вида? Но вот она сидит и разговаривает — на этот раз уже с другим.

Рикардо не мог слышать, какой разговор сейчас происходит за соседним столиком, поскольку и сама Эрлинда, и пришедший на встречу с ней молодой человек говорили вполголоса.

— Вы принесли деньги? — спросил парень, подручный Пиявки, с которым тот познакомился в тюрьме. Это был Лало (Эдуардо) Агирре по прозвищу Херувим. Так его прозвали за курчавые светлые волосы и прекрасный цвет лица, который он умудрился сохранять даже в тюремной камере на скудной арестантской пище.

— Принесла, — ответила Эрлинда. — А вы от Ченте?

— Да, — кратко ответил Херувим.

— Вы принесли письмо от Густаво? — спросила Эрлинда.

— Вот оно, — ответил Херувим, вынимая из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.

— Я бы хотела убедиться, что это действительно рука моего брата.

— Смотрите, — пожав плечами, согласился Херувим. — Но, — он улыбнулся, обнажив ряд желтых, прокуренных зубов, так не вязавшихся с его лицом, — только из моих рук.

Он развернул лист, так что стали видны зубчики с той стороны, где лист был вырван из блокнота. Херувим согнул бумагу таким образом, чтобы Эрлинда могла прочесть лишь первые две строки.

— Узнаете почерк? — спросил Херувим.

Эрлинда вгляделась в первые строки:

«Дорогая, любимая Линда,

милая моя лисичка».

— Это он, Густаво! — воскликнула она. — Никто, кроме него, не мог бы так написать. И почерк! Ну конечно, он именно так пишет большое «Л»! — Она посмотрела на Херувима, который, усмехаясь, внимательно наблюдал за ней: — Я вам верю. Это действительно письмо от Густаво.

— Тогда нет никаких проблем, — снова улыбнулся Херувим. Улыбка уродовала его, превращая миловидное лицо в оскал. — Совершим обмен. Вы мне деньги, я вам письмо.

Эрлинда торопливо открыла сумочку и вынула оттуда деньги. Купюры были мелкие, так что получилась целая внушительная пачка. Херувим ловким движением сунул ее в карман и передал Эрлинде письмо. Она поспешно развернула его и начала читать: