Роза Дюруа

— Задача в том, чтобы вырастить не неспособную к жизни неженку, а нормального, самостоятельного, образованного человека! — рассердился Рикардо, которому показалось, что Кандида нарочно напомнила ему о гибели Розы. — А в результате твоего воспитания она не получит ни образования, ни элементарного знания жизни. Ты даже готовить ее не хочешь научить.

— Я прихожу на кухню, а тетя всегда меня отсылает, говорит, что я ей только мешаю, — подтвердила его слова Дульсе.

— Вот именно, — сказал Рикардо.

— Тогда воспитывай ее сам, — не на шутку рассердилась Кандида. — Лучше бы ты сам обращал больше внимания на ребенка.

— Хорошо, я буду ее воспитывать сам, — запальчиво ответил Рикардо и повернулся к Дульсе: — Дульсита, ты сможешь сама найти дом Лолы?

— Конечно, папа, — ответила Дульсе. — Я и с закрытыми глазами его найду.

— Вот и прекрасно, — сказал Рикардо, демонстративно не глядя на сестру. — Иди, пожалуйста.

— Папа, а ты не дашь мне на мороженое — для меня и Лолы? — решила Дульсе ковать железо, пока горячо.

— Да, конечно, — сказал Рикардо и, к ужасу тети Кандиды, которая считала, что деньги детям давать нельзя, вынул бумажник и передал дочери бумажку в пятьсот песо.

— Не слишком ли это много? — воскликнула Кандида.

— Останется на карманные расходы, — спокойно ответил Рикардо.

— Спасибо, папа, — сказала Дульсе, как будто все это было для нее самым обычным делом.

— Придешь к Лолите, обязательно позвони домой, — крикнула ей вслед тетя Кандида.

Зажав в кулаке пятьсот песо, Дульсе сломя голову бежала по улице по направлению к дому Лолы Алонсо. Сначала она хотела ехать прямиком в собор Вознесения Пресвятой Девы Марии, но затем передумала. Надо все-таки позвонить тете от Лолиты, чтобы та не волновалась.

— Лолита, — сказала Дульсе, когда подруга открыла ей дверь, — я к тебе только на одну секунду. Тут такое дело… В общем, мне нужно уйти, но так, чтобы тетя не знала, понимаешь? Я ей сказала, что иду к тебе смотреть новые мультики, которые тебе подарил отец. Я сейчас ей позвоню, что пришла, а если она будет еще звонить, ты скажи, что я не могу подойти. Ну, например, сижу в туалете. Или еще что-нибудь придумай.

— А куда ты идешь? — с интересом спросила Лола.

У них в классе Дульсе пользовалась славой недотроги. Она никогда не дружила с мальчиками, а если кто-нибудь из них начинал за ней ухаживать, она обычно сразу же отшивала его. Так что теперь ее бегство из дому Лола объяснила тем, что Дульсе спешит на какое-то тайное свидание.

— Это секрет, — только и сказала Дульсе. — Я сейчас позвоню и побегу. Я очень боюсь опоздать.

— Но потом-то ты расскажешь? — спросила заинтригованная Лола.

— Потом расскажу, — пообещала Дульсе.

Она позвонила тете Кандиде и сказала, что благополучно добралась до Лолы и пробудет у нее до обеда.

После этого, едва крикнув подруге «Ну, пока!», она выбежала на улицу и побежала к остановке нужного автобуса.

К счастью, тетя Кандида не очень преуспела в воспитании Дульсе как беспомощного, пугливого ребенка. Несмотря ни на что, она выросла очень бойкой и теперь совершенно бесстрашно ехала в собор Вознесения, чтобы своими глазами увидеть поразительно похожую на нее девочку, которая, как она подозревала, была ее пропавшей сестрой.

«Вот он, собор Вознесения Пресвятой Девы Марии», — подумала Дульсе, когда автобус остановился недалеко от внушительного церковного здания, построенного в колониальном стиле. Девочка легко выпрыгнула из автобуса и поспешила к храму.

Во второй день пасхальной недели народу в соборе было, конечно, много. Дульсе протискивалась сквозь плотно стоящую толпу, стараясь как можно ближе подойти к тому месту, где стояли певчие. Да, вот он, хор девочек из Гвадалахары, сомнений не было. Дульсе подошла ближе, но встала не перед самыми хористками, а так, чтобы они ее не увидели, и спряталась за спину высокого полного сеньора.

Она внимательно оглядела девочек и быстро нашла среди них ту, которую мысленно про себя назвала Лус Мария. Теперь она видела ее всего в нескольких метрах от себя, и сходство этой незнакомой девочки с ней самой еще больше поразило Дульсе. Временами ей казалось, что она смотрит в зеркало и видит перед собой свое отражение.

Девочки исполняли хоралы, Лус Мария солировала. Дульсе удивилась, до чего же у нее чистый и красивый голос. «А может быть, она вовсе и не сестра мне, — подумала Дульсе. — Не может быть, чтобы у нас были такие разные способности».

И все же она как завороженная смотрела на девочку-солистку. «Как бы заговорить с ней, — думала Дульсе. — Вдруг они сразу же после выступления уедут?»

Но вот служба кончилась. Девочки покинули места певчих и стали ходить по собору, осматривая его прекрасные статуи и дорогое убранство. Дульсе слышала, что руководитель хора сказал, что у них есть примерно полчаса.

Она подождала, пока девочка-солистка останется одна, и решительно шагнула к ней.

— Лус Мария, — тихо сказала Дульсе Мария.

Девочка обернулась, и их взгляды встретились.