Роза для навигатора

Я не знала, что у моих новых друзей цветом опасности был именно фиолетовый, как у нас красный. У нас — цвет крови. У них — свет безжалостного солнца древней планеты, откуда эта раса вышла в космос. Тамошняя жизнь проходит по ночам либо в тени гигантских лесов, способных спасти нижние ярусы от беспощадного света…

Мне жестом велели идти следом, я пошла. Хорошо, что сумку свою с собой захватила, когда мы с Кев вместе пришли в рубку управления. На тот случай, если придётся бежать, глаза вытаращив… чтобы не метаться и не рваться в комнату, где сумка лежит. Вот как сейчас. Вряд ли мне бы дали свернуть куда — то ещё. Топай по коридору прямо. Шаг влево, шаг вправо…

Про расстрел думать очень не хотелось.

Ну, не такие же они тут, наверное… Да, полицейские. Но я же не преступница. Я же наоборот… Но, украдкой рассматривая молчаливые фигуры, больше всего походившие в своей броне на бездушных андроидов, я не испытывала никакого желания досаждать им вопросами.

От мерзкого страха внутренности смерзались в тяжёлый склизкий ледяной ком, и рука сама касалась ножа. Нож у меня не отобрали…

Что я тем ножом против активной брони сделаю? Ничего. А вот с собой… с собой могу. Наверное. Умирать совсем не хотелось.

Короткий перелёт к стационару. Наш с Кев корабль остался в пространстве. Его подберут потом. Будут исследовать. Потом решат — в утиль или, после технического обслуживания, снова в строй. Чёрные ящики, опять же, или что тут в галактической машине вместо них. В челноке места было маловато, я сидела между двух особенно высоких и широких долбаков. Вот, наверное, со стороны смешно смотрится. Они же тут все — по два метра и выше, даже врач. Я со своими ста семидесятью четырьмя сантиметрами против них как шавка против слона… И чего боюсь, спрашивается? Это сослуживцы Кев… они, пусть не друзья, но не враги.

Нас встречали.

Два врача, как понимаю, уже без брони, просто в зелёных костюмах, здорово похожих на наши хирургические. Капсула с раненой стремительно уехала вместе с ними, на специальной платформе.

А ко мне шагнул — тип! Невысокий — относительно бойцов, конечно же, — но мне он показался маленьким на их фоне. И его глаза… От его взгляда меня пробило ужасом с головы до ног: я увидела Мелкого! Такой же взгляд! Точно такой же!

Всё-таки преступники.

Прости, Кев.

Я схватилась за нож.

Глава 4

Код серо-синий, стационар Службы Спасения двенадцать и шесть, минус пять и три четверти лет личного времени, минус пять и три четверти лет от базового времени

— Шея не болит? — спросили у меня на эсперанто.

Я хотела помотать головой, но идея, прямо скажем, была так себе. Пришлось прижать ладони к горлу.

Конечно, мне не дали себя зарезать! Но поцарапаться, скажем так, я успела. Раны неприятно ныли, меня всю трясло, несмотря на успокоительные. Чуть я не сглупила, в последний раз в своей жизни. Одно дело, в космическом бою уходить от смерти — а там реально смерть была, нас не собирались брать в плен, стреляли на поражение, как я ещё, не имея боевого опыта, сумела вогнать корабль прямо в жерло хроноканала… Дуракам счастье!

Совсем другое, самой полоснуть себя же ножом по горлу.

— Итак, что у нас в анамнезе, — спокойно заговорил тип со взглядом Чивртика. — Человек из двадцать первого века докосмической эпохи Старой Терры. Успешный проход между хронопластами — без опыта и навыков, на грани чуда, я бы сказал… если бы не знал хорошо людей… Попытка суицида. И что теперь со всем этим прикажете делать?

— Не знаю, — просипела я.

Я не знала. То, что передо мной не Чивртик ни разу, я уже видела. Без крыльев, совсем человеческие глаза — карие, с белками, смуглое лицо расчерчено тонкими белыми линиями так, что на коже получался клетчатый рисунок. И руки такие же. И, надо думать, всё остальное. Не рисунок, врождённая пигментация, может быть, генетически запрограммированная, а может, естественная. Где-то в Галактике живёт и такая раса, надо думать. Клетчатая, как сетчатый жираф. Только кожа не оранжевая, а просто смуглая, с синеватым отливом.

Коса до талии, светло-коричневая, почти бежевая, на кончике — какие — то девчачьи колокольчики, у висков выпущено по пряди, и в каждой прядке — такие же колокольчики. Золотые с бриллиантами, между прочим. Оригинал. Излучает доброжелательность, аж светится.

Вот только глаза у него страшные.

Пожалуй, хуже, чем у Чивртика.

— Рмитан-ранеш Санпор, — назвался он, — ак-лидан леутирем соум дамэль, первый ранг.

— Вы врач? — уточнила я.

— Да. Психолог, если говорить в понятных вам терминах. Психиатр.

— А еще — особист, — сказала я. — Так?

— Вас не проведёшь, — посмеялся он. — Ваше имя?

— Маргарита Шаврова.

На имени он ожидаемо споткнулся. И тогда я мстительно добила:

— Александровна.

— Что?

— Шаврова Маргарита Александровна.

Он оценил. Улыбался, внимательно меня рассматривая. От его взгляда сердце само проваливалось в пятки, и хотелось дезинтегрироваться в кварковую пыль прямо на месте. Интересно, преступники чувствуют то же самое, когда этот Санпор их допрашивает?

— Я выучу русский язык, — ласково пообещал он мне. — Скоро вы не сможете надо мною смеяться.