Роза Марена

В те минуты, когда Роб Леффертс слушал, как беглая женушка Нормана Дэниэльса читает отрывки из книжки на углу оживленной улицы, сам Норман Дэниэльс сидел у себя в кабинете – тесной маленькой комнатушке на четвертом этаже нового здания полицейского управления. Он сидел, положив ноги на стол и сцепив руки в замок на затылке. Впервые за несколько лет у него появилась возможность положить ноги на стол; обычно стол был завален горой бумаг – бланками, протоколами, обертками от гамбургеров и пирожков, незаконченными отчетами, циркулярами, памятными записками и прочей дрянью, которая накапливалась месяцами. Норман был не из тех людей, которые привыкли убирать за собой (за пять недель его дом, который Рози всегда содержала в идеальном порядке, стал похож на Майами после урагана Эндрю), и обычно его кабинет красноречиво об этом свидетельствовал. Однако сейчас здесь царил чуть ли не идеальный порядок. Почти весь день Норман убил на уборку. Выгреб все ненужные бумаги. Отнес три громадных мешка с этим мусором вниз, в подвал. Он решил сделать все сам, потому что не слишком надеялся на уборщицу-негритоску, которая работала в управлении по будним дням от полуночи до шести утра. Черномазым нельзя доверять никакую работу. Этот урок Норман усвоил от своего отца и не раз убеждался в его правоте. Все политики и поборники прав человека почему-то никак не усвоят простую вещь: черномазые не умеют и не хотят работать. Натура у них такая, африканская.