Роза песков

-- Понимаю, -- ответила она и вяло повторила – я понимаю все слова, но я не знаю, кто вы.

На Наталью навалилась странная слабость, ей казалось, что мир слегка раздваивается и плывет у нее в глазах. Ситуация настолько выпадала за грань привычного, что она все еще не могла сказать себе достаточно четко: «Я - попаданка!».

Подросток вернулся скоро, показав старику какое-то небольшое растение, выдранное с корнем. Старик важно кивнул и, оторвав зеленую часть, мальчишка бросил, прямо с землей, немытый корень в вынутый из коробки стакан. Уселся по-турецки на одну из подушек, достал тяжелую деревянную толкушку и, яростно работая правой рукой, начал растирать содержимое ступки.

Даже до Натальи добрался мерзкий запах, напоминающий аммиачный, а женщина и вообще отошла поближе к выходу. Мальчишка с почтительным поклоном протянул старику ступку. Тот понюхал, важно, но одобрительно посмотрел на помощника и скомандовал:

-- Открой аршуш.

Покивав, мальчик распечатал один из флаконов, стоящих на столике, и подал старику. Дальнейшее произошло так быстро, что потом Наталья не смогла восстановить в памяти последовательность действий.

То ли старик вылил этот самый аршуш в ступку с размятым корнем, то ли сперва он подошел к ней, а только потом вылил… Результат же его действий был печален – чудовищная волна аммиачной вони с такой силой пахнула Наталье в лицо, что она снова потеряла сознание.

Новое пробуждение радости ей не добавило.

Сквозь распахнутые занавески входа лились яркие солнечные лучи. Устроившимися на подушках вокруг того самого низенького столика она увидела не только старика и сидящего за его спиной по-турецки подростка, но и двух женщин в богатых халатах, с унизанными кольцами и браслетами руками, пожилого полного мужчину с масляно блестевшим лицом, в плоской круглой шапочке, прикрывающей макушку головы, расшитой золотом, и хорошенького мальчика лет четырех, который, сидя у толстяка на коленях, задумчиво играл с парой свисающих с халата золотых побрякушек. Остальная компания, солидно и спокойно переговариваясь, прихлебывала что-то из глубоких пиал, куда стоящая рядом та самая нянька все время что-то подливала из красивого кувшина.

Нельзя назвать эту ночь спокойной, но пара пробуждений до этого сделали новый мир реальнее. Во всяком случае, впадать в истерику или валиться в обморок Наталья больше не собиралась. Это состояние нельзя было назвать полным пониманием и приятием, но выхода она пока не видела. Потому, повторив про себя любимое: «Улыбаемся и машем», она дала себе еще минуту «перед боем», а потом, глубоко вдохнув, села на своем дурацком помосте.

-- Нянька, дай мне воды.

Глава 2

Глава 2

Воду кланяющаяся служанка подала ей быстро.

Притихшие было за столом «гости» вставали с подушек, собираясь вокруг сидящей Натальи, глядя на нее кто с жалостью, кто с болезненным любопытством, а кто и с брезгливостью, как женщина помоложе. Дальнейший диалог был построен в лучших традициях попаданских романов – на все вопросы Наталья отвечала:

-- Я не помню… Я не знаю… Я не понимаю… -- и даже ухитрилась выдавить из себя скупую слезу, глядя в лицо полному мужчине.

Ее «отец» утирал потное лицо рукавом богатого халата, жалостливо гладил ее по голове, цепляя перстнями косички и делая больно. Похоже, толстяку было действительно жаль больную дочь.

Старшая женщина смотрела строго и недовольно, а вот младшая с трудом сдерживала брезгливую гримассу. Лекарь боялся. Мальчишка источал любопытство.

Считывать эмоции Наталья Леонидовна училась долго, даже брала платные уроки и посещала курсы по психологии – все это помогало ей строить свою жизнь. Сейчас она ясно видела, кто представляет наибольшую опасность -- женщины. Обе жены папаши. Старшая – настороженная, опытная и властная, ищет подвох и не доверяет. Младшая – почему-то ненавидит эту Нариз, теперь, значит, уже Наталью ненавидит. Радуется болезни девочки и строит какие-то планы.

Невзирая на несколько непривычные, совсем не европеоидные лица, все эти эмоции Наталья считывала на раз. Мозг работал с привычной скоростью, раскладывая различные варианты поведения и выбирая лучший.

Поток информации зашкаливал. За те десять-пятнадцать минут беседы, пустое место в памяти Натальи под названием «новый мир», заполнялось с огромной скоростью. События, детали и понятия четко становились на свои места.

Нариз – роза песков. Эта ассоциация выдала почти фотографическую картинку – какой-то странный минерал или камень различных оттенков янтаря. В сундуке, в специальной шкатулке, среди приданого Нариз у нее лежит такая роза – подарок покойной матери.

Нянька – зовут Хуш, преданная до мозга костей, обожающая свою «сунехи»-малютку.

Барджан айнур – «владыка стойбища», отец Нариз, то есть теперь – ее собственный. Владелец этого дурдома, управляющий воинами и людьми и за одно отец не только ее, но и троих сыновей от старших жен. Богат, знатен, любит и балует Нариз.

Шаман Сахи – местный лекарь и травник, въедливый, но трусоватый, ближайший советник отца.