Роза (СИ)

С телефонной станции позвонил Маслову в Горький. Тот поведал, что согласно календарю мы во второй половине мая проведём пять игр подряд дома. От нагрузок, за которые отвечает Эпштейн, «старые» и «новые» воют, но уже потише. Граевская кормит всех какими-то витаминами и микстурами. Может они помогают. К Зайцевой на утренний осмотр все наперегонки бегают. Она то лифчик под халат забудет надеть, то вообще юбку. Парни к ней как в кино ходят, конфетки носят. Я говорю, что через недельку с «новичков» и тех кто ещё дома в основе будет играть, нужно снимать постепенно нагрузку, чтобы они к середине мая были как огурчики. А остальные пусть ещё пару недель помучаются.

Извинившись за повтор уже написанного в тетрадях, прошу тренера не отступать от оговорённой нами линии. На первом этапе подготовки для нас архиважно развить выносливость и командную скорость. С мячом «новички» обращаться умеют. Пусть отрабатывают ближний и средний пас в движении, отбор мяча при прессинге, игру головой и на опережение при угловых и штрафных. Также попросил поставить вопрос об обязательных сборах основы за двое суток до домашней игры под присмотром врача и тренеров например в гостинице «Волна» на казарменном положении. Ибо, плавали, знаем… Мой вопрос про призовые рождает у Маслова массу эмоций. Оказывается мой партнёр Владимир Владимирович по моей просьбе пробил создание фонда поощрения для «Торпедо» в Облисполкоме. Теперь предприятия и артели за выпуск продукции с символикой и названием клуба будут отстёгивать денежку. Ввели обязаловку по выпуску именных промтоваров, продуктов, напитков. У стадиона открывают два киоска по продаже спортивной символики. Так, что деньги на поощрение скоро появятся. И эта новость многих «новичков» и «старичков» заставила поумерить пыл с вредными привычками.

Держу путь в общагу. Кондукторша в ватнике оторвала билет от ленты и объявила следующую остановку. В продуктовом по старожизненной привычке тупо попросил у продавщицы пакет. Та посмотрела на меня как на психа, но сдержавшись, сказала:

— Не задерживайте очередь, товарищ. Следующий…

Клавдия Петровна, качая головой поведала, что мне звонила девушка, и передала, что будет ждать у входа в гостиницу «Москва» в шесть вечера.

Вот и пришла первая волна цунами…

Бывают женщины такие все из себя. 90-60-90. Красивые без отрихтовки фейса на тейбле. Красивые волосы, длинные ноги, безупречно подчеркивающая прелести одежда. А ещё к тому же умные, грациозные и сексуальные. Так сказать всё в одном флаконе. Видели таких? Нет? Я тоже нет до сегодняшнего дня…

Хотя, нет, вру. На «Доме-2» в первых выпусках похожую кралю видел. Та так и носилась за камерой, выпячивая дутую грудь и оттюнингованную задницу… К тому же книжки пишет и продвигает… С помощью выпуклостей, наверное… Там было на что посмотреть. Впрочем, как и здесь… Ай да, Харий! Ай да сукин сын!

Здороваемся по-латышки. Садимся за столик в ресторане. Берём два кофе. Решаю взять быка за рога. Ненавижу женские слёзы и причитания. А Харий, видать, с ней накосячил. По-русски говорю девушке, что в результате травмы появились провалы в памяти.

— Ничего про тебя не помню. Мы были близки? — говорю, и замечаю как округлились глаза Вии.

Она задумалась, словно прикидывала хорошо это или плохо. Потом улыбнулась и сказала на латышском:

— Ну, давай знакомиться вновь. Вия Артмане. Отец — немец, умер до моего рождения. Мама — полька, батрачила на хозяев. Я с десяти лет работала пастухом. В пятнадцать я переехала в Ригу. Стала учиться в 48-й школе. Учёба давалась тяжело. До переезда я едва умела читать и писать. Побывав в театре решила, что буду артисткой. С тобой познакомилась перед выпускным. Ребята затащили меня на бокс. Ты тогда здорово дрался с чемпионом и победил. Я влюбилась. Но, познакомилась с тобой лишь в сорок шестом. Я училась на актрису, а ты играл в «Динамо» лучшим бомбардиром. Нас познакомил твой старший товарищ по команде Альфонс Егерс, старший брат моей подруги. Мы встречались, расставались. Оба психованные и помешанные на работе. Ты звал замуж. Не помнишь? Очень удобно… Нас многое связывает. Я прошу у тебя помощи. Я плохо говорю по-русски, но быстро научусь. Мне нужна крыша над головой и работа… Ты бы без счастья, что я подарила тебе, не стал бы успешным человеком…

Я слушал её открыв рот, как Хома Брут панночку-ведьму. Был зачарован её глазами и голосом. Пришёл, чтобы отправить её к Апсолону, но подруга Хария как-то всё вывернула наизнанку. И вот мы уже целый час болтаем по-русски и смеёмся над её ошибками. С эстрады запела Нина Дорда и после первой песни кивнула мне, показав большой палец. Вия заинтересовано спросила:

— Знаешь её? А ты Харий-Юрий бабник. Не смущайся. Почти все мужики такие. Я на тебя не претендую. Будем просто дружить. — говорит, протягивая мне руку и увлекая на танц-пол к эстраде.

Как же, как же. Знаем мы такую дружбу. Не успеешь оглянуться, и в койке…

Договорился через неделю познакомить её с режиссёром фильма. Вкратце рассказал сюжет картины. Ей понравилось.

— А целоваться нужно будет? — спрашивает, хитро улыбаясь.