Роза токсичная

– Ты не думай, что я пошел ради тебя на какую-то большую жертву. Ни император, ни Высший магический совет мне не друзья. Они заставили меня делать то, что я не хотел. Они много раз пытались убить моего друга. Они убили моего деда. И, думаю, никогда не оставили бы меня в покое. Может, тут я буду счастлив.

– Будешь!

– Вот и договорились.

Они снова немного помолчали.

– Скоро ужин… Тебе нужно поесть, – сказала Розалин.

– Не хочется.

– Еще немного – и захочется. Старцы говорят, после отравления тьмой человек испытывает жуткий голод. Значит, скоро ты озвереешь.

– Откуда они знают про отравление тьмой и кто они такие?

– Я обязательно расскажу. Чуть позже, ладно? Глаза слипаются…

– А сколько я провел в беспамятстве?

– Одиннадцать часов.

– И ты была рядом?

– Да.

– И не спала?

– Глаз не сомкнула.

– Тогда спи.

– Мне хватит пары часов, потом я тебя со всеми познакомлю.

– Ну я же не ребенок. Сам познакомлюсь. Засыпай, все будет хорошо.

– Ладно. Но если что – буди.

– Обязательно.

Розалин закрыла глаза и улыбнулась.

Она немножко отдохнет и покажет Владлену Питомник. Покажет все, каждый уголок. Места, где они играли, и где учились, и куда бегали посмотреть в прорехи на местный мир. Место, где она впервые вырастила сладкий магический цветок. Место, откуда больше всего любит смотреть на закат.

Она позовет его с собой.

И она будет просить прощения за то, что чуть не совершила самую большую глупость в своей жизни.

Почему-то она была уверена, что Владлен ее простит.

Эпилог

Калла шла по белому снегу, и он забавно хрустел под сапогами. Чистое, нетронутое полотно расстилалось настолько, насколько хватало взгляда, а он у Каллы был очень острый.

Она обожала это время года… Ели, чьи ветви склонялись под тяжестью снега, слепящая белизна, звенящая тишина. Разве бывает что-нибудь более завораживающее и величественное?

Калла выходила прогуляться за Питомник просто так, без всякой цели. Хотя, конечно, для остальных придумывала другие, более веские причины. Разведка, какие-нибудь наблюдения за природой и местной живностью – в общем, что-нибудь полезное.

Живность Калла любила. Та не отвечала ей особой взаимностью, скорее терпела, но Каллу такое отношение вполне устраивало. Ей нравилось наблюдать за животными, и даже сейчас, в зимнее время, удавалось это делать. Она просто слушала ветер, который говорил, где сейчас можно увидеть интересного зверя, и шла в указанном направлении. И всегда что-нибудь находила. То белку, устроившую в сугробе чистку, так что снег во все стороны летел. То храброго снежного хомяка, который подпрыгивал, когда злился, ей до самого пояса. То птичек, похожих на снежки, которые сидели, сбившись в кучу, и рассыпались в стороны, как горох, если к ним подходили слишком близко.

В этот раз она тоже вышла прогуляться… и что-то почувствовала. Где-то в северном направлении, там, где поросль тонких темно-зеленых деревьев, похожих на пихту. Вообще-то она туда не планировала идти, но, когда закрыла глаза и прислушалась, вдруг поняла, что пойдет.

Калла чертыхнулась. Дорога в это место пролегала в низине, где снегу навалило по самую грудь и передвигаться было практически невозможно. Но она отправилась. Где могла, обходила, поэтому шла долго. И смотрела в одну точку – в кружевное переплетение тонких ветвей местной малины. Она хорошо росла как раз среди этих деревьев.

Вдруг там что-то вспыхнуло.

Калла насторожилась. Такая вспышка бывала, когда срабатывал портал. Но тут… разве что чей-то портальный камень сработал!

Она бросилась вперед – и провалилась по грудь. От неожиданности чуть не завизжала, но вовремя остановилась – ноги встали на твердую землю. Заметила, что человек не появлялся. Если бы кто-то вылетел из портала, это было бы видно и слышно издалека. А сейчас раздался только какой-то негромкий звук шмяканья чего-то легкого об снег.

Калла на карачках выкарабкалась из сугроба и пошла вперед. Снег забился ей в рукава и за шиворот и очень мерзко леденил кожу. Калла сняла варежку и стряхнула снег, до которого дотянулась. Натянула варежку обратно и пошла дальше.

В месте вспышки что-то определенно лежало. Вначале Калла осторожничала, а потом поняла, что это какой-то зверек, и бросилась вперед как ужаленная. Зверь из портала? Вот это да! Это же какая-то тайна! Порталы ведь есть только у Лантаны и у Розалин. Остальные все сидят в Питомнике. Даже Виктор вдруг вернулся из своей поездки к дальним границам. В общем, все дома. Ну, кроме безумной Иксоры, которая сбежала, еще когда порталов не было в помине.

Может, Старцы что-то намутили? Они и не на такое способны. И легко промолчат, если, по их мнению, обитателям Питомника знать об их плане необязательно.

В кругу пепла Калла нашла какое-то незнакомое животное. Оно было очень слабым и еле дышало. Серая скомканная шерсть, лапки с забавными когтями и длинная мордочка с большими глазами. Наверное, шерсть у него рыжая, по крайней мере такой пробивался оттенок.

Вне всякого сомнения, именно оно пришло сюда через портал. Это что-то да значило.