Роза в цвету

Роза, улыбнувшись, дала обещание, вот только личико Китти выдавало ее с головой: оно сияло таким счастьем, что почти любому все сразу делалось понятно.

– Давай одним глазком глянем на шелка. Расскажу тебе, что думаю про белые, а заодно посмотрим цветные. Мама советует атлас, да только он вышел из моды, и я твердо решила выбрать что-нибудь тяжелое, рубчатое, – прошептала Китти, когда они шли, шурша юбками, мимо длинных прилавков, устланных всевозможными усладами для женских глаз и искусами для женского кошелька.

– Погляди на тот, опаловый, какая невообразимая красота! Боюсь, у меня для него волосы слишком темные, а тебе как раз подойдет. В гардеробе, знаешь ли, нужно разнообразие, – многозначительно добавила Китти.

Роза остановилась среди белых шелков, а ее спутница заинтересовалась разостланными вокруг материями нежных цветов.

– Есть у меня разнообразие, мне не нужно новых платьев.

– Все равно возьми, а то потом раскупят. Ты все свои платья уже надевала по несколько раз, так что пора шить новое, вне зависимости от того, нужно оно тебе или нет. Ах ты ж господи! Да если б у меня было столько карманных денег, сколько у тебя, я бы на каждый прием приходила в новом туалете! – ответила Китти, бросая завистливый взгляд на разноцветные отрезы.

Сообразительный приказчик сразу понял, что грядет свадьба, потому что, если две красивые девушки улыбаются, перешептываются и краснеют, продавцы тут же чуют свадебные расходы, на их бесстрастных лицах появляется проблеск интереса, а в томные голоса, уставшие произносить: «Прошу оплатить», прокрадывается некоторая живость. Приказчик умелым движением сгреб все шелка и представил их на обозрение, мгновенно определив опытным взглядом, кто тут невеста, а кто ее подружка, ибо Китти погрузилась в созерцание серебристо-белых складок со всепоглощающим интересом, который ни с чем не спутаешь, Роза же сидела, глядя на опаловую ткань, и будто бы не слышала вкрадчивого голоса, который вещал сквозь шелест шелка, столь дорогой девичьему уху:

– Изумительная материя, только привезли; последний писк парижской моды; очень редкий оттенок; дамы говорят – не всем к лицу, но для блондинок идеально.

Роза не слушала, в голове звучали другие слова, недавно произнесенные тетей Кларой, – тогда она над ними посмеялась, но после не раз возвращалась к ним мыслями:

– Устала я слушать упреки, почему мисс Кэмпбелл так скромно одевается. Простота очень к лицу школьницам и женщинам, которые не могут позволить себе ничего лишнего, но ты-то можешь, а потому должна. Наряды твои по-своему очень хороши, и мне нравится, что ты нашла собственный стиль, вот только смотрятся они странно, и тебя обвинят в скаредности, если ты не будешь позволять себе больше роскоши. А кроме того, ты не подчеркиваешь собственную красоту, а ведь она проявится ярко и своеобразно, если ты будешь одеваться с изыском.

Примерно то же самое сказала и бабушка – она при обсуждении проявила большой вкус и, сама того не зная, задела несколько струн в Розиной душе. Одной из этих струн было пристрастие к изящным тканям, расцветкам и украшениям – утонченные натуры всегда падки на подобные вещи, которые в силу своей дороговизны никогда не становятся общедоступными; другой струной было горячее желание радовать глаз тех, кто был ей небезразличен, и по мере сил удовлетворять малейшие их прихоти. И наконец, в Розе сильно было естественное желание молодой привлекательной женщины подчеркивать свою красоту – ведь женщина быстро обнаруживает, что это лучшая приманка для противоположного пола и надежный пропуск в первые ряды среди сверстниц.

Роза и раньше подумывала о том, чтобы изумить и ошеломить общество, появившись в наряде, способном подчеркнуть ее красоту, которая тушевалась в силу скромности, – то есть позволить себе то, что другие девушки называли «изыском»: она хорошо себе представляла, как должен выглядеть подобный наряд, а в силу благосклонности к ней фортуны вполне могла его себе позволить. Роза воображала себе бледное сияние шелка сквозь тюль, напоминающий морозные узоры, украшения классического толка и множество мелочей, которым вкус, продуманность и деньги придадут полное совершенство.

Роза знала, что благодаря физическому воспитанию дяди Алека обладает фигурой, которую не испортит никакая мода, а кроме того, природа даровала ей цвет лица, сочетающийся с любыми оттенками. Неудивительно, что ей очень хотелось пользоваться этими дарами не ради удовольствия или тщеславия, а чтобы выглядеть привлекательной в глазах тех, кто смотрел на нее с нежным восхищением, которое особенно завораживало, когда ни единое слово не пятнало невольного поклонения, столь приятного женщинам.