Розалинда. Детектив

Лошади бесновались. Они били копытами, ржали, фыркали, и всячески пытались вырваться из своих загонов. Я их понимаю: весь пол был залит водой. Вокруг кишели крысы. В слабом свете одной единственной свечи я различила женскую фигуру. Александр, схвативший факел из верхней залы, подбежал к ней. Это была Аманда Освальд. На ней не было ровно ничего, кроме тонкой ночной рубашки, но и та была настолько промокшей, что облепляла ее тело самым бесстыдным образом. Аманда рыдала, звала на помощь и била кулаками по груди зеленовато-белый треп утопленника.

— Вы умеете прощупывать пульс? — спросил меня Александр, указывая на лежащего в ногах Аманды человека. Я кивнула. Взяла мокрую руку Курта Хьюгсона, закрыла глаза, стараясь абстрагироваться от происходящего.

— Ну где же ты? — молила я луну. Рука была холодная.

— Помогите! — снова пропищала Аманда.

Александр сказал ей замолчать.

Я еще крепче сжала запястье. Очистила голову, насколько это возможно и…да!

— Пульс есть, — сказала я, — Очень слабый, но есть.

Александр со всей силы ударил Курта по груди. Наверное, он сломал ему ребра. Не важно. Изо рта нашего утопленника потекла вода. Курт закашлял.

— О луна! Луна! — рыдала Аманда.

Она была в истерике.

Тем временем Алесандр привел Курта в сидячее положение. Взгляд господина Магса при этом был убийственный.

— Вы пытались бежать? — холодно спросил он.

Но Курт лишь кашлял и кашлял водой. А Аманда все плакала.

— Вы должны были знать, что это — бесполезно, — с невероятной злостью в голосе сказал Александр, — Печати не дадут никому уплыть. Они превращают воду вокруг поместья в чудовище, пожирающее все, что в нее попадет.

— Я…я…,- начал Курт, а затем он замолчал, потом посмотрел на Аманду, — Хорошо, что госпожа Освальд не спала и решила накормить свою лошадь. Она спасла меня.

Его голос все еще дрожал, но взгляд, устремленный на Аманду, был тверд. Та чуть успокоилась и кивнула в знак подтверждения истории.

— Идиоты, — бросил им Александр, — Розалинда, пойдемте.

Он встал, схватил меня под локоть, и потащил за собой.

Я не стала спрашивать объяснений этой истории. Для меня, как и для Александра, был ясно, что это личное дело Аманды Освальд и Курта Хьюгсона.

Глава 14

Утром, за завтраком, меня ожидал не самый приятный сюрприз.

— Вы разговариваете со всеми, но будто избегаете меня.

С идеально уложенными волосами, свежая, застегнутая на все пуговки, звеня серебряным голоском, и держа чашечку оттопырив пальчик, ко мне подсела Грэйс Арон.

— Надеюсь, вы не возражаете против моей компании? — спросила она.

Я хотела ответить, что, глядя на ее вечно вздернутый нос, это она имеет что-то против моей компании, не я. Но пришлось перебороть себя.

— У нас с Александром столько дел на аукционе, — улыбнулась я, — Простите, если обидела вас невниманием.

Грэйс мягко и слегка патронажно вернула мою улыбку, отхлебнула чаю, и спросила:

— Вы знаете, что произошло сегодня ночью?

Всякое желание есть, и без того увядшее с приходом Грэйс, отпало у меня. К чему эта цапа клонит?

— Нет, я спала, — спокойно ответила я.

Грэйс кинула быстрый взгляд на Курта Хьюгсона, который, как ни в чем не бывало, весело беседовал о чем-то с Генри.

— Этой ночью Курт Хьюгсон пытался сбежать от нас, — тихо сказала она, — Как видите, у него ничего не вышло, — и Грэйс вздохнула. Была ли это печаль или просто ирония? Я не могу понимать таких женщин.

— Откуда вы знаете? — спросила я.

— Я слышала, как Аманда звала на помощь. И это означала лишь одно, — спокойно пожала плечами Грэйс.

Все мои внутренности сжались: Грэйс Арон слышала?! И она может так говорить об этом?! Перед глазами промелькнуло бледное от холода и воды лицо Курта. Более того, Грэйс даже не попыталась помочь…И эту женщину так благоволит Александр?

— Я удивлена вашей осведомленности, — сказала я, едва удерживая лед в голосе.

Грэйс посмотрела на меня: глубоким, изучающим взглядом. От него по моему телу побежали мурашки.

— Моей осведомленности? — повторила она мою фразу, — Но ведь вы родственницы с Александра, неужели вы ничего не знали об этом?

Мне не понравилось ее ударение на слове «родственница». Еще меньше мне понравилось то, как она говорила «Александр» — так, словно он ее давний друг или более…

— Я лишь помогаю на аукционе, — заметила я.

— В этом-то все и дело, — снова вздохнула Грэйс. Ее ахи-вздохи меня уже порядком утомили.

Несколько секунд мы сидели молча. Потом Грэйс отпила еще чаю, и нагнулась было поставить кружечку на стол, как застыла. Но это было лишь мгновение. Со звоном оставив чашку, Грэйс, необычайно резким для нее движением, выпрямила спину. Ее глаза были устремлены в другой конец комнаты. В них горело отвращение. Я тоже посмотрела в том направлении, но ничего неприятного я не увидела. Лишь Генри Соквел. Не более.

Грэйс заметила, что я тоже смотрю на Генри.

— Подружились с юным Соквелом? — снова в своей сладкой манере спросила она.

Я с трудом сдержала желание послать ее восвояси.

— Да, Генри хороший парень, — вместо этого сказала я.

— Понимаю, — протянула Грэйс, — Его мама, насколько мне известно, тоже тут со всеми дружила.