Рожден быть опасным

Наш скутер прилунился на космодром. Тут же герметичный шлюз присосался к порталу выхода, и мы проследовали к вагону внутреннего сообщения. Вскоре вагон оторвался от платформы, накрытой воздушным куполом, поднялся перпендикулярно к поверхности Луны, скользнул к краю воронки, на дне которой лежало «Гнездо Ястреба», и устремился вниз. Падение заняло минут пятнадцать.

— Какие планы? — поинтересовался у меня майор.

— На что планы? — не понял я вопроса.

— На базу. У нас до эшелона еще полчаса есть. Чем заняться намерен? — пояснил Розов.

— Не знаю, — искренне признался я. — Я в первый раз на Луне.

— Ну, ты даешь, юрист. В первый раз вижу человека, который не бывал на Луне! — с восхищением сказал Розов.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, — глубокомысленно заметил я.

Вагон замедлил движение и стал менять положение. Плавно перемещаясь, он потерял свою перпендикулярность Луне и, выровнявшись, заскользил вдоль поверхности к «Гнезду Ястреба». Через минуту он остановился возле накрытой куполом платформы и прирос к ее поверхности, словно паразит. Двери вагона раскрылись, и мы вышли.

— Вы слышали? — с хохотом толстого священника обратился майор к подполковнику и капитану. — Наш капеллан никогда не был на Луне. Покажем ему, что, где и к чему?

— А то как! — взмахнул рукой Чарльз Уотер.

— Рытый корень, мужики, ведите тогда, раз обещались, — потребовал я.

Мы вступили на самодвижущуюся дорожку. Дорожка вынесла нас в огромный зал, поражающий своими размерами и обилием стекла и людей. В центре зала была смонтирована стеклянная комната, стены которой возносились к вершине купола. Сквозь оболочку прозрачной камеры мелькали видеокартинки; на той, что была ближе к нам, демонстрировался новый фантастический фильм «ЧЕРНАЯ ДЫРА» — так гласила надпись, мигающая над изображением. Перед экраном были выставлены кресла, в которых сидели люди. Кто вникал в происходящее на экране, кто спал, а кто развлекался с детьми. Детей и подростков в помещении хватало. Их было даже слишком много, отчего звуковой фон зала составляли различной силы голоса: надрывный плач младенца, которого мама никак не могла успокоить; задорный хохот юнца, ему удалось подколоть приятеля — подложить сверхпрочную жвачку на кресло, куда и опустился незадачливый друг, многочисленные детские разговоры и споры, слившиеся в единую симфонию. Обилие рекламы, сочившейся сквозь каждую щель. Голограммные фигуры, предлагавшие купить новейшие стереосистемы, турпоездки по человеческой части Галактики и многую другую полезную и бесполезную всячину.

— Можем переждать полчаса в зале ожидания, — сказал майор, кивнув на кресла перед экраном.

— А можем и по магазинам пошляться, — предложил вариант капитан.

— Или сыграть партию в виртхаос, — подал идею подполковник.

— Что такое виртхаос? — спросил я, чувствуя, как во мне просыпается любопытство.

— Увидишь, — пообещал майор.

Мы соскользнули с убегающей дорожки, прошагали сквозь зал ожидания и приблизились к эскалатору, который поднимал людской поток на второй этаж, откуда зазывно доносилась музыка.

— Готов увидеть последний экшен для Патронов? — ехидно поинтересовался Розов.

— Кто такие Патроны, туманный корень? — осведомился я.

— Патроны. Так нас солдафоны называют. Офицерье, значит, — разъяснил Орлов.

— Ясно, — согласился я. — Готов. Только растолкуйте для начала.

Я испытывал легкое волнение, перед которым капитулировали все остальные мысли и чувства. Я ничего не знал о виртхаосе, но, судя по вожделенным улыбкам офицеров, это было нечто изумительное.

Мы сошли с эскалатора и приблизились к павильону, который мигал призывными надписями «ВИРТХАОС — НЕЗАБЫВАЕМО!.. НЕ ПРОХОДИТЕ МИМО…» и в том же духе. Три экрана транслировали сцены побоищ человеческих существ с насекомыми на руинах странного города, похожего на термитные постройки.

— В «Гнездо Ястреба» не допускаются негуманы. Иначе мы бы с виртхаосом имели охрененные проблемы, — заявил майор Розов.

Я испытал возбуждение, наполнившее мой мозг. Возбуждение имело в своей основе что-то животное, первобытное. Так чувствовали себя кроманьонцы, когда стояли над свежим дымящимся мясом убитого пятью минутами назад мамонта, а укутанные шкурами самки висли на их плечах, вереща от восторга.

— Это были бы уже не проблемы. А галактический конфликт, — возразил Розову Орлов. — Тебе бы понравилось, если бы какие-нибудь слюдокрылые рииеги тащились от игры, где объектом охоты был бы человек.

— Или основной миссией был бы геноцид людей? — поддержал Орлова Чарльз Уотер. — Я думаю, что, если бы эта информация просочилась, тогда бы запахло межвидовой войной.

— Что-то мне негуманы в жизни не встречались… — посетовал я.

— Их не допускают на Землю и Луну, — ответил Орлов. — Ближайшее место, где их можно увидеть, — это Марс.

— Чтобы избежать возможных конфликтов, нам после игры, после того, как мы получаем кайф, медики виртхаоса аккуратно удаляют ту часть памяти, где сохранилась игра, — сообщил Розов.

— Как удаляют, амнезийный корень? — удивился я.

— Напрочь. В памяти остается только факт, что охота состоялась, и чувство наслаждения…