Рождение Дракона

– Проклятое, говоришь? – задумался Данило. – То-то у Нищего на руках волдыри повыскакивали – он золотишко у них воровать ходил. Он и мне предлагал, но я не пошел – капитан велел никаких дел с бандитами не иметь. Их главарь сказал тогда, что мы еще пожалеем об этом. Вот и строим частокол.

Вандер и Натали оставили пиратов предаваться своим думам, а сами пошли по нагретому солнцем песку к капитану.

Проходя мимо костра, Вандер кивком головы поприветствовал кока. Тот ответил на приветствие, а потом долго смотрел им вслед. В котле булькала мясная похлебка и распространяла по округе запах базилика. Кок достал ложку из-за пояса и попробовал варево, вздохнул: явно не хватало соли, но где ее взять, если она закончилась?

Неожиданно в его карих глазах мелькнула догадка. Он повернулся и скрылся в ближайшей хижине, а когда вышел – держал в руках несколько стручков высушенного красного перца.

Подойдя к котлу, кок размял стручки в ладонях и бросил в похлебку, помешал деревянной лопаткой, попробовал – на лице проступила блаженная улыбка. Огонь перца обжигал язык и горло, маскируя отсутствие соли.

Вандер заглянул в хижину капитана – там никого не было, пахло дорогим табаком. Сквозь щели в стенах просачивались солнечные лучи и желтыми пятнами беспорядочно блестели на полу. Легкий сквозняк шевелил край карты на столе. Возле стола – аккуратно застеленная кровать и сапоги с ботфортами, над кроватью абордажная сабля, на ее рукояти слепил серебром солнечный зайчик. В углу примостился сундук, обитый полосами кованого железа. Рядом буфет, сквозь стеклянные дверцы в нем на верхних полках просматривались навигационные принадлежности и раздвижная смотровая труба, вещь довольно редкая и стоящая больших денег.

Вандер закрыл дверь, и они с Натали пошли вдоль морского прибоя к виднеющимся невдалеке скалам. Волны, пенясь, накатывали на берег, оставляя блестящие соленой влагой ручьи, которые стремительно стекали обратно. Они подхватывали песчинки и несли их в море, но море снова выбрасывало песок на берег.

Натали посмотрела вдаль. Ровная синеющая морская гладь уходила до горизонта и там сливалась с небом. Поверхность поблескивала солнечными лучами. Они падали на прибрежные скалы, расцвечивая их. Только в одном месте, у самого подножия каменной стены, отраженные лучи просто тонули в темной глубине распахнутого зева пещеры.

У входа росли редкие кустики сорной травы. В пещере было прохладно. Откуда-то из глубины доносился приглушенный говор и позвякивание стекла.

Темный проход вывел в просторный зал, перегороженный дощатой изгородью. На стенах потрескивали и сыпали вокруг себя искры факелы. За штакетником что-то надрывно гудело, поскрипывало, раздавались голоса, позвякивание стекла и звуки льющейся жидкости.

Воздух был буквально пропитан запахами спирта и сивухи, их не перебивали даже ароматы пряностей. Сквозь щели в изгороди можно было разглядеть большой медный котел, печь, в которой гудел огонь, длинный змеевик, выходящий из котла, и чан. Из змеевика в чан тонкой струйкой лилась прозрачная жидкость. Вокруг чана сидели пираты, черпали глиняными кружками жидкость и разливали по бутылкам. Колеблющийся свет факелов бросал на их сосредоточенные лица тени, и от этого они выглядели зловещими.

– Мама милая! – тихо произнесла Натали. – Куда мы попали?

По эту сторону изгороди вдоль стены пещерного зала тянулся длинный дощатый стол, за ним на лавках сидели с десяток пиратов. Они молчали и выжидающе смотрели на вошедших. Пауза затягивалась. Наконец один пират с красной косынкой на голове поднялся.

– Я боцман, – произнес он сильным голосом, – а вы кто? – на его оголенном торсе, шоколадном от загара, бугрились мускулы.

Голос боцмана отразился от высокого свода и вернулся усиленным эхом. Казалось, говорит не просто человек, а великан.

У Натали от восхищения вздернулась бровь. Она покосилась на Вандера и смутилась. Полумрак пещеры и мечущийся факельный свет скрыли от глаз румянец на ее щеках.

– Капитана ищем, – ответил Вандер.

– Это можно. Эй, кэп! Тут тебя спрашивают!

– Иду! – донесся за изгородью скрипучий голос.

Раздался топот семенящих ног, и в проходе в дальнем конце зала появился маленький, но крепкий на вид человек. На его поясе висела сабля, при каждом шаге она подпрыгивала и постукивала о камень.

Человек стремительно подошел к Вандеру и посмотрел на него снизу вверх, резко вздернув голову. Цепкий взгляд впился в лицо Вандера. В полумраке его большие глаза казались черными.

– По какому делу? – отрывисто и сухо произнес капитан, переводя взгляд на Натали. – Сударыня с вами?

– Со мной, – так же сухо ответил Вандер. – Мой компаньон.

– Так-с, слушаю, – кивнул капитан.

– У меня к вам дело. Здесь будем говорить или пойдем в хижину?

– В хижину! – капитан резко повернулся на ноге, под каблуком скрипнул камень. – Боцман! Присмотри! И чтобы без халтуры!

– Присмотрю, – тяжело вздохнул боцман и, лениво повернувшись, вразвалочку отправился за изгородь.

Капитан некоторое время смотрел ему вслед, потом крикнул вдогонку: